собственному дворянскому достоинству и утешая себя тем, что он настоящий аристократ, не привыкший бродить темными ночами по грязным тропинкам, а потому нет ничего зазорного, если слуга исполнит свою обязанность и поможет господину избежать излишних затрат энергии. Что это правильно и лучше быть не может.
Главное не думать, что это за палочка и что это за шнурок, хотя с первого взгляда ясно – это вульгарная удавка. И сколько людей было лишено жизни с помощью этой дряни – известно одному лишь Создателю. Нет, еще хозяину удавки.
Когда они наконец-то вышли на лужайку возле дома, Ангус был обессилен и морально, и физически. У него не осталось даже ненависти. Ничего, кроме желания содрать с себя мокрую и грязную одежду, упасть на постель, накрыться теплым одеялом и провалиться в спасительный сон, в котором он снова здоров, силен, успешен и… имеет успех у женщин. Провалиться в сказку, одним словом.
Как Ангус умудрился не потерять кошель с деньгами и перстнями – просто чудо. Вывалился бы по дороге и все мучения стали бы совершенно бесполезны. Но не потерял. И даже нашел в себе силы раздеться, дойти до водопада и, клацая зубами от холода, смыть с себя налипшую грязь.
Удивил Леван – он не ложился спать и к приходу учителя приготовил горячее вино с пряностями, а еще – густую мясную похлебку, пахнувшую так вкусно, что у лекаря заурчал живот и поднялось настроение. Скоро они все сидели за столом, пили горячее вино, хлебали густое варево, и Ангус вдруг с удивлением ощутил искреннюю благодарность к этим двум парням, которые на самом-то деле, не задумываясь, его убьют, если им прикажут. Но что теперь поделать, работа у них такая – убивать. Но вообще – славные парни. Не тупое быдло, каковым Ангус раньше считал всех представителей черни, способных лишь на тяжелую тупую работу и на размножение. Возможно, происхождение – это не самое главное.
Через час он уже лежал в постели – сытый, слегка пьяный – и чему-то улыбался во сне. Ему было хорошо. Наверное, по контрасту с тем, как было плохо два часа назад.
Утром Ангус долго нежился в постели, потягиваясь и не желая вылезать из-под одеяла. Смотрел в потолок, блуждая расползающимися мыслями по выскакивающим из памяти событиям и воспоминаниям, не сосредотачиваясь ни на чем и думая обо всем сразу. О вчерашнем путешествии, о том, что с ним случилось в борделе, о прошлой жизни, казавшейся теперь совершенно нереальной, как будто это была не его жизнь. О младенце, который агукал где-то в соседней комнате, заглушаемый нарочито ласковым баритоном Левана, изображавшего из себя добрую кормилицу. Что там, впереди, – неизвестно. Но уж точно скучно не будет!
Ангус погладил ногу, изборожденную шрамами. По сравнению с ногой того, прежнего Ангуса нога усохла, стала тоньше и слабее, что и немудрено – после таких-то повреждений. Хорошо хоть позволяет ходить, и то ладно.
Ничего, восстановит ногу. Когда-нибудь. И потенцию восстановит! Он что, не лекарь? Сделает снадобья, поколдует – и восстановит! Опять же, какими бы слабыми магами ни были Леван и Хесс, через какое-то время они поднимут свой уровень и смогут лечить не только снадобьями, приготовленными учителем, но и магическими заклинаниями. И тогда Ангус восстановится как следует. Не полностью, конечно, – слишком много времени прошло после получения травм. Но магия есть магия, ей доступно такое, о чем обычный человек не может и мечтать. Жаль все-таки, что маг не может лечить сам себя! Сколько бы проблем это решило! М-да…
С кряхтением поднялся, сел на постели, натянув на плечи одеяло. Подумал секунд пять, решительно отбросил покрывало и встал, почти не покачнувшись на больной ноге. Пора заниматься делом. Любопытно все-таки, что получилось с младенцем?
На кухне возился Хесс. Пахло яичницей, компотом из фруктов, а еще – молочной кашей, которую парень помешивал деревянной ложкой, внимательно следя, чтобы варево не убежало из медной кастрюльки. Левана не было, скорее всего, отправился в город – то ли закупать продукты, то ли по своим делам. Ангус знал, что оба парня время от времени делают в городе что-то из того, что делали раньше, – как-то Леван пришел под утро, и на голове у него сидела тугая повязка, скрывающая глубокий, до самой кости порез. Ангус вылечил рану за считаные минуты, наслаждаясь своим умением, а еще – воплями пациента. Лекарь нарочно провел лечение как можно быстрее, хотя и знал, что чем быстрее вылечиваешь рану, тем болезненнее проходит лечение. Рана буквально горит, будто в нее сунули раскаленный железный пруток. Ну вот такие особенности у магического лечения, и никто не знает почему! Ангус же не мог отказать себе в удовольствии увидеть слабость одного из своих «железных» охранников, никогда не устающих и спокойных, как статуя императора.
Ангус поприветствовал Хесса, уныло размешивающего кашу, съел яичницу со свежей лепешкой, запил компотом и отправился в лабораторию – ему не терпелось заняться делом. И первое, что он собирался сделать – это создать амулет, определяющий уровень магических способностей. Сложное заклинание высшего уровня, доступное только такому магу, как Ангус, да и то с большими затратами энергии и с жуткой головной болью. Но что делать? Дожидаться, когда ребенок подрастет, и тогда узнать – маг он или нет? После того, как тот подожжет дом, случайно выпустив из себя поток магической энергии! Как Ангус когда-то…
Кстати сказать, это тоже загадка магии – почему в первую очередь проявляются способности к огненному чародейству? Ведь на самом деле Ангус совсем не был боевым магом – каких, по большому счету, совсем немного. Человеку мало подвластны стихии, его участь – мелкое колдовство да лечебная магия. Редкий маг обладает способностью к управлению даже двумя стихиями. И практически никто не управляет всеми четырьмя. А вот лекарей, как ни странно, хватало – на девяносто процентов довольно-таки слабеньких, недотягивающих до уровня такого магистра магии, как Ангус. Но все-таки хватало.
И вот что интересно: чтобы выпустить из себя заряд огненной магии, ребенку не нужно никакого заклинания. Ну вообще никакого! Ррраз! И готово! И
