«Саша» почему-то резануло слух.
– Профессор, вы не могли бы меня называть полным именем? – спросил Привалов.
– Сработало, – констатировал Люцифер.
– Не обессудьте, Александр Иванович, – на полном серьезе сказал Преображенский. – Инерция мышления. Минуту назад вы Сашей были…
– Давайте просто Александр, – попросил Привалов. – На Ивановича я как-то пока не готов.
– Гм-гм-гм. Ну хорошо, пусть так. Александр, у вас есть план на ближайшее будущее?
Привалов немного подумал. Собственно, даже не подумал: все было и без того очевидно, нужно было только проверить, нет ли подводных камней. На первый взгляд их вроде бы не было, кроме одного.
– В общем, разумно, – заявил Люцифер, внимательно за Приваловым наблюдавший. – Действительно, что еще вам делать в вашей ситуации. Но учтите, это займет много времени. КЗоТ пока никто не отменял. И другие вещи тоже.
– А нельзя ли как-нибудь поспособствовать? – попросил Привалов профессора. – С документами и вообще?
Тот пожевал губами.
– В принципе, – сказал он, – вы могли бы этим вообще не заморачиваться. Сейчас время такое… Но если все делать чисто… Хорошо, с Камноедовым я разберусь. Он сейчас за место держится и неприятностей ему не надо. Мне к нему все равно надо зайти, заодно и ваши вопросы порешаю…
Он тяжело поднялся с места. Лампочка снова мигнула.
– А как же время? – не понял Привалов.
– Так это ж Камноедов, у него время свое, – напомнил профессор. – Как и у меня, собственно.
Дверь закрылась и тут же открылась снова.
– Ну вот, все уладил, – довольно сказал Преображенский, усаживаясь обратно на канапе и вытягивая ноги. – Какой все-таки нудный тип этот Модест. Но, в общем, вменяемый. Проблем себе не хочет. Вот, держите. – Он протянул Александру тощую папку. – С загсом, извините, ничем помочь не могу.
– Это я сам, – сказал Привалов, просматривая документы. – Ну что ж, спасибо большое. Я так понимаю, мы расстаемся?
Профессор кивнул.
– Давайте тогда еще один момент. – Александр на секунду осекся: он никогда не вел таких разговоров. – У нас тут чаша с рубидием, – наконец, сказал он. – Она принадлежит Джузеппе Петровичу Бальзамо. Или Институту, я точно не знаю. Но мне не хочется ее возвращать.
Преображенский посмотрел на него с интересом и сделал знак головой – дескать, продолжайте.
– Я взял бы ее себе, – продолжил Привалов. – Но я слабый маг. Любой сильный маг у меня ее отнимет. К тому же я не знаю всех свойств этого вещества и что с ним можно делать. С другой стороны, вы человек благородный и не будете отбирать у меня эту вещь просто так. Иначе вы бы уже это сделали. Предлагаю разделить. Пятьдесят на пятьдесят.
Профессор улыбнулся и покачал головой:
– А вы делаете успехи… К сожалению, не могу принять ваше предложение. Во-первых, рубидий можно хранить только в кратере Ричи. Отлить его куда- нибудь в баночку не получится. Разве что пару капель и ненадолго. Но это бы ладно. Есть еще и во-вторых. Весь рубидий принадлежит Джузеппе Бальзамо. Собственно, это именно то, ради чего он работает в Институте. Не за зарплатку же советскую он себя в этом подвале похоронил.
– Зачем ему рубидий? – заинтересовался Александр. – Для философского камня?
– Нас с вами это не касается, – оборвал его Преображенский. – Высшая магия – темная магия. Во всех смыслах.
– Да уж, – добавил Люцифер с важным видом.
– Есть факт, – продолжил профессор. – Бальзамо работает за рубидий. Вы взяли целый кратер, это наработка где-то за полгода, если я все правильно понимаю. Несколько капель он, может быть, простил бы, но чашу он найдет. Он очень сильный маг, мне до него как до Луны.
И к тому же – человек эпохи Возрождения. Цельная натура, если вы понимаете, о чем я. Так что воришек он скорее всего убьет или что похуже сделает…
– Я не воровал, – искренне возмутился Привалов. – Так получилось.
– Пока что да. А сейчас вы предлагаете именно украсть. Понимаете разницу?
– А то, что они делают, как называется? – Александр набычился. – Они же тоже… всех обкрадывают. Этой своей машиной. Отсекателем.
– Допустим, – сказал, немного помолчав, профессор. – Но им такое право дала система. Вы способны воевать с системой? Я не спрашиваю, хотите ли. Я спрашиваю – можете ли.
– Вы ее и понять-то не способны, – заявил Люцифер. – Не знаете общества, в котором живете.
– В общем, кратер будет возвращен владельцу, – завершил Преображенский. – С приличествующими извинениями. Это я, так уж и быть, возьму на себя.
– Нет, – сказал Привалов, удивляясь самому себе. Пару минут назад он был бы счастлив, что кто-то берет на себя мучительно-стыдную и даже страшную вещь – объяснения в тягостной ситуации. Сейчас он печенкой чувствовал, что это неправильно.
