гипнотического транса. Раскрытая пасть находилась в каких-нибудь двух шагах, когда Морин бросилась бежать, надрывая голосовые связки:
– Дима! Дима!
Аллигатор повел себя так, словно она позвала его, а не Быкова. Ростом чуть ли не с тигра (так показалось оглянувшейся Морин), он помчался за ней, стремительно переставляя мускулистые лапы. Напрягшийся хвост не волочился, а, казалось, летел над землей.
Увидев перед собой толстую колоду, поросшую зеленью, Морин забралась на нее, решив, что будет здесь в безопасности. Теперь, находясь на высоте трех футов над землей, она рискнула оглянуться. Кайман, явно не способный залезть следом за ней, стоял на прямых лапах, поводя боками. Воздух, бьющий из его ноздрей двумя тугими струями, вздымал пыль и шевелил траву. Торжествующей Морин захотелось показать кайману средний палец, но животное не стало дожидаться этого. Крутнувшись на месте, оно ударило хвостом по гнилому стволу, на котором стояла женщина. Морин рухнула на землю. В глазах у нее потемнело и заискрилось. Неужели это все? Неужели смерть?
Но нет, на место событий подоспел Быков, сопровождаемый истошно лающим Бадди. Брошенное копье не долетело до каймана, но отвлекло его внимание. Длинная голова аллигатора повернулась в сторону Быкова. Тот, остановившись неподалеку, швырнул в чудовище палкой, потом камнем.
– Давай! – крикнул он, призывно хлопая в ладоши. – Иди сюда, дрянь зеленая! Вот он я, видишь?
Лапы каймана пришли в движение, неся вперед его бронированную тушу. Бадди, захлебнувшись лаем, скрылся в кустах. Быков выждал несколько мгновений и побежал, заорав на ходу:
– Залезь на какое-нибудь дерево, Морин! Или просто держись подальше…
Она что-то закричала в ответ, но Быков не услышал ее слов, занятый смертельно опасной игрой с парагвайским кайманом. Тот уже не бежал, а полз, решив взять добычу измором. На острове размером с половину футбольного поля можно было уворачиваться от каймана достаточно долго, но не вечно. Убегая трусцой, Быков обогнул островок манговых зарослей, чтобы зайти своему преследователю в тыл, но не тут-то было. Аллигатор разгадал его маневр и выполз навстречу. Разинутая пасть оказалась так близко, что Быков уловил исходящий из нее запах дохлятины.
Утратив ироническую мину, мужчина повернул обратно. Ему пришлось основательно поднажать, потому что собравшийся с силами кайман продемонстрировал нечто вроде лошадиной рыси. Постепенно хищник сбавил скорость и начал отставать, а Быков, описав широкую дугу, решил укрыться на другом конце островка. А вдруг кайману надоест бегать по суше и он вернется в болото?
«Нет, – промелькнуло в мозгу у человека. – Как раз этого допускать нельзя. Нам ведь еще перебираться через топи. Конечно, там могут водиться и другие кайманы, но минус один лучше, чем плюс. Как же обезвредить этого? Копьем его не проткнешь…»
Напряженно ища решение этой непростой задачи, Быков труси?л вдоль берега, пока не услышал за спиной подозрительный звук. Стремительно обернувшись, он увидел каймана, выбирающегося из болота. Оказывается, хитрая бестия преследовала его по воде, где чувствовала себя гораздо увереннее. Если бы Быков не обратил внимания на плеск, он уже стал бы добычей беспощадных челюстей. Но и теперь его положение было немногим лучше. Кайман не собирался прекращать охоту. Его перечеркнутые вертикальными зрачками глаза пристально наблюдали за каждым движением человека. Стоило Быкову податься влево, как кайман двинулся параллельным курсом. Человек попятился в противоположном направлении, но его преследователь и не думал отступать. Более того, повторяя маневры Быкова, он умудрился сократить разделяющее их расстояние.
Взгляд Быкова метнулся из стороны в сторону, оценивая обстановку. Он побежал туда, где спас упавшую Морин.
– Сюда! – позвал Быков. – Морин, мне нужна твоя помощь!
Кайман, раскачиваясь на ходу, следовал за ним. Осмелевший кокер-спаниель облаивал хищника из кустов, но на открытое место не высовывался, предпочитая соблюдать дистанцию.
– Что, Дима? – спросила Морин, спрыгнувшая с дерева.
Ее одежда была порвана, волосы растрепаны, щеку пересекала свежая царапина.
– Помогай, – пропыхтел Быков, налегая на деревянный обрубок. – Нужно поставить его на попа…
Забывшись, он заговорил по-русски.
– Что? – не поняла Морин. – Какой «поуп»?
– Хватайся…
Перейдя на английский язык, Быков показал, что он имел в виду. Морин не колеблясь присоединилась к нему. Превозмогая себя, они стали поднимать колоду, весившую куда больше, чем они сами. Стресс придавал им силы. В обычной обстановке они не сумели бы даже приподнять тяжелое, неповоротливое, скользкое бревно. Когда же им удалось осуществить задуманное, Быков обхватил его руками и уперся в землю широко расставленными ногами.
– А теперь прочь отсюда! – прохрипел он, удерживая тяжесть, готовую вырваться из-под контроля.
Морин осталась, упрямо сопя и глядя на подползающего каймана.
– Ты не слышала? – разозлился Быков. – Убирайся!
– Заткнись, – процедила она. – Я сама решу, что мне делать.
Спорить было некогда. Кайман был совсем рядом. Он нацелился мордой в ногу Быкова, но тот поспешно переместился под защиту бревна. Морин,
