– Нет, я согласился. Сказал, что мы пойдем туда.
– С ума сошел? – вскипел Виктор. – И что мы можем сделать с тремя вооруженными людьми? А что, если это гангстеры или солдаты удачи? В этой глуши нас прихлопнут как мух, никто и не спохватится. Надо отказаться! – Взгляд Виктора метнулся из стороны в сторону. – Нет, лучше давай уйдем прямо сейчас. Ночью нас не хватятся, а утром мы будем уже далеко.
– Думаешь, ачега не догонят нас, если захотят? – усмехнулся Быков.
– Да, в этом ты прав. Черт, как же быть?
– Выполнять обещание. Не волнуйся, слово давал я, а не ты. И к храму пойду тоже я.
– Да, здорово ты влип, – пробормотал Виктор, нервно оттягивая нижнюю губу. – И угораздило же тебя согласиться. Что, напугал тебя старик?
Было ясно, что на его помощь можно не рассчитывать. Быков внезапно потерял всякий интерес к этому экстремалу, любимчику женщин и фортуны. Общество Виктора стало ему неприятно.
– Не волнуйся,
– Витя?
– Угу, – подтвердил Быков с кривой ухмылкой. – Витек. Это вариант имени Виктор. Уменьшительный.
Он свел вместе большой и указательный пальцы, оставив небольшой просвет. Виктор улыбнулся широкой дружелюбной улыбкой. Он не обиделся, нет. Он не понял сарказма. А если и понял, то был выше этого.
– Хороший ты парень, Витя, – сказал ему Быков и отправился восвояси.
К его радости, Морин уже видела десятый сон. Ее плечо молочно белело в темноте. Быков тихонько улегся рядом, натянул на себя шкуру, чтобы не донимали насекомые, и закрыл глаза.
Но уснуть не удавалось. Он долго лежал, прислушиваясь к голосам тропического леса. Фоном служил постоянный отдаленный гул, напоминающий шум большого города. Но это были не машины – это было кваканье бесчисленного множества лягушек, населявших озеро и впадающую туда речушку.
Древесные крысы или какие-то другие зверьки шныряли по пальмовым листьям на крыше, каждую минуту рискуя провалиться сквозь щель вниз. Летучие мыши носились возле самого дверного проема, издавая звуки, похожие на писк цыплят.
Ворочаясь с боку на бок, Быков думал о литературных героях, которым вот так же было не до сна перед дуэлью или перед боем. Все они вспоминали прожитую жизнь, жалея о том, что сделано и не сделано. А Быков ни о чем не жалел. Может быть, он не верил, что погибнет? Может быть, был слишком толстокожим? Но ведь почему-то же ему не спалось. И сердце в груди билось чаще, чем обычно…
Утром Морин, выслушав Быкова, крепко обняла его, прижавшись щекой к его груди.
– Ты мой герой, – сказала она. – И я всегда буду помнить о тебе как о герое.
Он почувствовал, как у него защипало в носу.
– Мы не прощаемся, Морин, – пробормотал Быков, поглаживая ее по спине. – Я схожу туда и вернусь. Это недолго и совсем не опасно.
– У тебя все не опасно, – сказала Морин.
– Но ведь мы действительно прошли через множество испытаний и по-прежнему живы.
Морин подняла голову, глядя на Быкова снизу вверх, как кошка, заметившая птичку на дереве.
– Я хочу тебя, – сказала англичанка. – Прямо сейчас.
– Ты что! – испугался Быков. – За мной вот-вот придут.
– И пусть приходят. Все равно…
Легко, словно он был ребенком, Морин опрокинула его на циновку.
Все случилось так стремительно, что не прошло и пяти минут, как Быков выбрался из-под запыхавшейся Морин. Возле хижины стоял Вичету с двумя воинами. Все трое бесстрастно наблюдали за тем, как Быков приводит себя в порядок, пока Морин, спрятавшись за стеной, надевает джинсы, не попадая ногами в штанины.
– Я сейчас, – сказал Быков шаману. – Есть одна идея. – Он постучал по собственной голове. – Похоже, я знаю, как справиться с непрошеными гостями.
Вичету вряд ли что-нибудь понял, но кивнул.
Быков трусцой побежал к Виктору и, поздоровавшись, распорядился:
– Давай сюда свою флягу. Но только полную.
– Почему я должен давать тебе свою флягу? – заартачился Виктор. – Да еще и полную! Где я возьму алкоголь? Ты видишь здесь бар?
– Дай ему, Вик, – попросила Камила. – Он ведь не для себя просит. – Она испытующе посмотрела на Быкова. – Хочешь установить контакт с этими тремя?
– Верно, – ответил тот, кивая.
– Осторожнее, Дима, – сказала Камила. – Не рискуй зря. Ты ничем не обязан ачега.
