– Что у тебя с лицом? – В глазах девочки Полины снова полыхнул ужас. – Там что, кипяток из колонки хлещет?
– А что, здесь такое случается? – попытался я галантно осклабиться.
Наверное, при посредстве растертой до алого свечения физиономии этот гламур получился не очень аппетитным. Полина фыркнула и отвернулась.
– Ладно, – решил я сменить тему, – ты что-то там про отца говорила? Мол, из будущего, все дела…
– Забудь, – отрезала малявка, – пошутила я.
– Как это?
– Да так это. Образно я имела в виду. Что он не от мира сего.
Я опешил, честно говоря. Так «пошутила» или «образно говоря»? Чего-то она мутит.
– Так его надо искать или нет? Ты помочь просила.
– Говорю же, забудь. Не надо его искать.
– Нашелся уже, что ли?
– Не совсем. Но это все равно…
– Что значит «все равно»?
– То и значит…
Я почувствовал, что начинаю закипать.
Как раз в соответствии с расцветкой моей потертой рожи. Так. Успокоились, вздохнули. Нужно просто расслабиться – за рулем очередная блондинка. Мало, что ли, тебя подрезали в прошлой жизни? Это же девочка, и она моложе тебя раз в восемь! Не стыдно психовать?
Ладно, раз с папой проехали, значит, и мне пора…
– Полина!
Вздрогнули мы оба.
– Полина! Где эту паршивку носит? Полина!!!
Зов вампира несется из глубины двора. Там, где я только что веснушки свои оттирал. Блин! А я воду-то закрыл? Не помню…
– Я здесь, тетя Таня, на улице. Что случилось?
– Что случилось? Почему кран на колонке плохо закрыт? Вода льется вовсю!
А! Встрял.
– И что это за вата кругом валяется? Вы снова в эту чертову «больничку» играли?
Полина метнулась во двор, и оттуда послышалась скороговорка ее сбивчивых оправданий. Неразборчиво, правда, но по интонации слышно – героическая девочка всю ответственность берет на себя. А ты – блондинка, малявка! Никогда не торопись с оценками.
Я осторожно выглянул из-за угла. Ого! Того, что вместилось в объемы этой женщины, запросто могло бы хватить на три среднестатистических гражданки. И я скажу, худыми они точно не были бы.
Кстати, осторожность мне не помогла…
– Это кто?
Указующий перст тети Тани не оставлял ни грамма сомнений в том, что моя персона замечена. На какой-то миг в глубине сознания мелькнуло совершенно нелогичное ощущение, что я теперь наконец-то начинаю понимать страдания жуков, которых хулиганы так любят пришпиливать к забору булавками. Никогда отныне не буду этим заниматься…
– Это Витя, – прояснила ситуацию Полина.
Ну, это конечно же все меняет! Или не меняет?
– Кавалер, что ли, твой? – усмехнулась монструозная женщина, и я прямо кожей почувствовал, как из моего хитинового панциря со скрипом извлекают булавочную сталь.
– Здравствуйте… тетя Таня, – пискнул я оживающим тараканом. – Хороший денек сегодня, не правда ли?
– Вежливый, гляжу, у тебя кавалер, – приговорила меня тетя Таня, разглядывая мою цветную физиономию с неподдельным интересом. – Племянничек. Что, племянничек, не научился до сих воду закрывать? Городские мы?
– Так это же я! – вскинулась было Полина, но тут же была размотана на лоскуты безжалостным маховиком справедливости.
– Не врать! Не врать мне никогда. Шкодить еще могу позволить, а врать – думать не моги! Ясно? Сейчас же отвечай – тебе понятно?
Хоть вопрос и предназначался не мне, почему-то остро захотелось щелкнуть каблуками, которых нет, и проорать в пространство: «Яволь, херр оберст! Я-я, натюрлих!»
Тьфу ты, не дай бог. Доведут же… ребенка.
– Ясно, тетя Таня, – покладисто согласилась Полина, – мы все поняли.
Просто она немецкого не знает. В тех рамках, что знаю я…
