что понимали – с минуты на минуту дружки заваленного мутанта начнут прочесывать здание. А потом и окрестности. И если нас догонят, автоматы не помогут. Убить этих тварей крайне сложно, что мы уже проверили на собственном опыте. Поэтому оставалось только одно – сваливать. И как можно быстрее.
Для того чтобы выйти к кордону, настоящему сталкеру не нужны ни компас, ни карты. Чуйка выведет. Со временем начинаешь как бы ощущать границы зараженных земель и направление определять безошибочно. Это называется – сроднился, стал частью Зоны. С одной стороны, хорошо, с другой – есть нюансы.
Зона всё живое под себя перекраивает, и потом это живое нормальные люди называют мутантами. Чужой ты для них становишься. Страшный и непонятный. Это они на уровне интуиции ощущают. Если не сразу, то при более длительном знакомстве – обязательно. И начинают сторониться. Впрочем, кому мы, сталкеры, нужны, кроме Зоны? Правильно, нафиг никому не упали…
– Удивляюсь я на тебя, Снар, – задыхаясь на бегу, сказал Фыф. – Чешет как сайгак и на бегу думки какие-то левые гоняет. Ты чо, биоробот, что ли?
– Не, просто хомо, – сказал я. – Сапиенс. Думать умею, вот и думаю. Так что не удивляйся, тебе это не дано.
– Это ты типа подколол, что ли? – прохрипел шам.
– Я не про мыслительные способности, а про бег, – съехал я с темы. – И вообще, заколебал ты уже в моей голове копаться.
– Больше не буду, – покладисто отозвался Фыф. Он когда устаёт, всегда добреет. Сил на подколки не остается.
– Сныкаться бы нам, отдохнуть, – сказал я. – А то ты еще километр пробежишь, и потом тебя пристреливать можно будет, как загнанного коня.
– Это ты у нас конь… – натужно выдохнул Фыф. – Двужильный, сцуко. Три кэмэ промчался галопом – и хоть бы хрен по деревне. Давай налево забирай. Там дом разрушенный будет со скрытым подвалом. Те уроды, что за нами бегут, его точно не найдут. Способностей не хватит.
– А ты как нашел? – поинтересовался я, послушно сворачивая налево – моя чуйка по сравнению с шамовой как детский пистолет против автомата Калашникова, тут не поспоришь. К тому же действительно отдохнуть надо было. И мне, и – главное – шаму. Он после ментальных ударов конкретно силы теряет, может вообще в ступор впасть. Или вырубиться, если очень сильно хренакнет по кому-нибудь. А его способности могут нам еще пригодиться.
– Как нашел, как нашел, – проворчал Фыф. – По запаху. Там при Советском Союзе самогонщики цех организовали. Потайной. Так духан до сих пор не выветрился.
– Ясно, – сказал я. – Чего ж тут неясного.
…Дом, о котором говорил шам, скорее всего, при жизни выглядел неплохо. Большой, кирпичный, построенный с размахом. Теперь же мертвое здание просело в землю по самые окна, крыша наполовину провалилась внутрь, по стенам шли две глубокие трещины. Ткни посильнее – и рассыплется труп осколками раскрошившихся кирпичей, словно высохшая мумия на фрагменты.
– Не опасно внутрь лезть? – усомнился я. – Как бы не обвалилось это всё нам на головы.
– Не журчи в компот, – подмигнул мне шам верхним подбитым глазом. – Домик-то крыш-трава поддерживает!
– Да ну! – удивился я. – Она-то тут откуда?
– Оттуда же, откуда и я, – хмыкнул шам. – Она вездесущая. Споры по воздуху летают, а портал между мирами – это еще та труба с вытяжкой. Так что по этому дому можно из гранатомета лупить, ничего ему не будет.
Честно говоря, усомнился я, что если из РПГ-7 по этой развалюхе засадить, то она стойко выдержит такой эксперимент. Но вслух свои сомнения решил не высказывать. Фыф натура ранимая, опять орать начнет, а у нас на хвосте целая банда «монументовцев», незнамо где прокачавшихся до супергероев. Так что я язык прикусил и полез вслед за шамом через разбитое окно в вонючие недра полуразвалившегося дома.
По деревянному полу были живописно разбросаны позеленевшие от плесени обломки мебели и кучи засохшего дерьма.
– Знатное убежище, – сказал я. – По ходу, сюда вся Зона гадить ходит.
– Если такой умный, найди лучше, – огрызнулся шам. И направился в темный дальний угол, откуда дерьмом несло ну просто завораживающе. Уж не знаю, как Фыф сквозь такую вонищу смог унюхать самогонный духан третьвековой давности. Может, это его собственный перегар в блудную ввел?
– Чего замер, мыслитель, – донеслось из темноты. – Сюда иди, помоги.
Хоть и не хотелось мне идти в вонючую темень, но я все же, включив фонарь, подчинился, стараясь случайно не влезть берцем в одну из каках, наваленных тут и там. Прям как по минному полю, блин…
В углу стояла печь. Большая, русская. Сверху слегка заваленная гнилыми фрагментами крыши. И сейчас Фыф, пыхтя, пытался ее сдвинуть с места.
– Знаешь, от чего геморрой чаще всего случается? – задумчиво произнес я. – От попыток сдвинуть несдвигамое либо поднять неподъемное.
– Лучше помоги, проктолог, блин, – прохрипел шам, красный от натуги.
– Может, ментально попробуешь? – поинтересовался я. – Боюсь, в ней весу под тонну, а я не настолько качок, чтоб кирпичные печки руками двигать.
– Сил нету ментальных, – пожаловался Фыф, сделав все три гла?за как у кота из мультика про Шрека. – Отдохнуть надо. Или выпить. А лучше и то и другое сразу.
