– Почему ты так решил?
– С имеющимися в их распоряжении силами провести полное окружение 1-й танковой армии на линии Ставрополь – Невинномысск – Черкесск не получится. Войска Южного фронта русских не смогут удержать линию окружения. Могу поспорить с кем угодно, что Клейст уже давно все просчитал и выводит свои войска из-под удара.
– Вот как! Почему ты так решил? Сообщений об отводе его войск к нам не поступало.
– Все довольно просто. С его силами атаковать войска русских, обороняющихся на линии Моздок – Орджоникидзе, было просто глупым и бессмысленным. Максимум, на что можно было рассчитывать, это до весны удерживать захваченные позиции, но он вынужден был подчиниться приказам Ставки и, выполняя их, бросил в бой своих ребят. Наступление развивалось не очень хорошо. Нашим солдатам пришлось прогрызать хорошо подготовленную и продуманную оборону противника, что не очень-то у них и получалось. Я думаю, что опять-таки, видимо, подчиняясь приказам сверху, Клейст ввел в бой свой ударный танковый кулак – 3-й танковый корпус. Одновременно с этим из полосы своей армии он начинает эвакуацию раненых и тыловых частей. Я могу ошибаться, но разрешения на это он в Берлине не спрашивал.
– Откуда ты об этом знаешь?
– Посети госпитали и поспрашивай у персонала, кого и откуда привезли в последнее время. Тебе многое станет понятно.
– Я вообще-то думал, что раненые ГА «Юг» должны лечиться на подконтрольной ей территории.
– Увы, нет. Еще с весны все наши госпитали на Украине завалены ранеными. Свободных мест там практически нет, под лечебные заведения используются все более или менее пригодные помещения. Вот раненых, особенно танкистов, солдат восточных батальонов и румын рассылают на лечение по разным местам, в том числе и к нам.
– Не знал об этом.
– Ты еще о многом не знаешь, мой дорогой начальник, так как мало общаешься с тыловиками. Мне же приходится, заметь – по служебным вопросам, с ними часто встречаться, решая проблему экипировки и снабжения забрасываемых агентов.
– У меня своих дел хватает.
– Я тебя не упрекаю. Прекрасно знаю о твоих проблемах, а о раненых рассказал для сведения. Нам бы, кстати, тоже не мешало отправить их в Польшу или фатерлан.
– Спасибо. Я подскажу парням из штаба по поводу раненых. Прости, я тебя перебил, продолжай.
– Дальше начинается самое интересное: русские с началом нашего наступления на Орджоникидзе выбрасывают крупный десант и захватывают узловую станцию в нашем глубоком тылу. Используют при этом словно по шаблону тот же маневр и те же силы, что и в Минске прошлой зимой. И главное! Делают это примерно в те же сроки!
– Я это заметил. Действительно, ударной силой снова, как и тогда, выступает Брестская штурмовая бригада НКВД. Мне вот только непонятно – где для переброски своих соединений русские смогли набрать столько транспортных самолетов? Ведь мы практически знаем все об их авиации. Наш агент в штабе русской авиации давал точные сведения о наличии самолетов на каждом фронте.
– Кто его знает?! Он мог просто не успеть сообщить нам о концентрации транспортных самолетов на Кавказе. Или этот вопрос тайно, без привлечения ВВС, был решен представителями НКВД с «союзниками». Вот они и предоставили свои самолеты из Ирана.
– Да, такое вполне могло быть. Оставим этот вопрос пока в стороне до получения более точных сведений. Продолжай.
– Посмотри, как отреагировали на высадку десанта оба командующих армиями группы «А».
Клейст останавливает свое наступление и под ударами русских начинает медленно отходить. От рубежа к рубежу выматывая наступающих и заставляя их все время «придерживать шаг». Именно поэтому русским никак не удается применить свои подвижные соединения – казачьи корпуса и крупные силы танков.
Его коллега из 17-й армии в это время своими резервными частями блокирует район высадки десанта и начинает прощупывать его оборону. После первых же столкновений и неудач переходит к обороне и усиливает блокаду, в том числе с воздуха.
Русские, вместо того чтобы начать свое, долгое время готовившееся наступление на Краснодар, бьют через горы на Майкоп и после короткого ожесточенного боя с горными егерями захватывают его. Лишая нас последних иллюзий на получение оттуда нефти и крупного аэродрома нашей истребительной, бомбардировочной и транспортной авиации. Затем они через Лабинск, где находится еще один крупный аэродром, теперь уже истребительной авиации, пытаются прорваться к Невинномысску на соединение с десантом.
На это Руофф снова реагирует блокирующими и фланговыми ударами. Чем останавливает продвижение русских, отбрасывает их обратно к Майкопу.
Южный фронт русских своим левым флангом в составе 2 общевойсковых и 1 танковой армий переходит в наступление и прорывается к Ставрополю. Захватывает его. Только после этого продвижение русских вперед заметно уменьшается – они натыкаются на части корпуса «Ф», заранее усиленные Клейстом танковым полком и несколькими артиллерийскими дивизионами, а также части сил 3-й румынской армии, которые из района Буденновска и Армавира наносят фланговый удар по наступающим русским армиям. Бои сразу же становятся ожесточенными. Русские несут большие потери в своих танках. Против них выступают и большая удаленность от баз снабжения, и сама природа – снег, ветер и мороз.
