– Даже не представляю, как ты со всем этим справился. Я бы не смогла.
– Смогла бы, если бы пришлось. Всем приходится. Все могут. Все справляются. Порой жизнь – полное дерьмо, но люди выбираются. Нельзя просто плыть по течению.
Я стараюсь найти другую тему для разговора. Потому что меня и мои недостатки можно обсуждать целую вечность.
– Как к этому отнеслась твоя невеста? – спрашиваю я.
– К раку яичка?
– К решению разорвать помолвку.
– Не так хорошо, как к раку яичка. Примерно так хорошо, как ты предполагаешь.
– Так хорошо или нет? – Я улыбаюсь.
– Смотря какой смысл ты вкладываешь в слово «хорошо», – отвечает он, тоже расплываясь в улыбке. Затем, уже серьезнее: – Но это было правильно. Закончить все одним махом. Короткое счастье не стоит долгих страданий. Моя… бизнес-модель основана как раз на этом.
– Уверена, мой отец сказал бы – так назначено судьбой.
– Разорвать помолвку или сидеть с тобой в отеле Сиэтла после того, как разорвал помолвку?
– Тео… – Но мне больше нечего добавить, так что ладно уж. Разрываю вафлю пополам, протягиваю ему кусочек. Он берет, но не ест.
– Значит, ты получила мое сообщение, – он не спрашивает, а утверждает.
– Ты же знаешь, что получила, – я вздыхаю. – Ванесса тебе сказала… и я сама тебе сказала, на Рейнире.
– Я не должен был его отправлять, да?
– Нет… да… я хочу сказать…
– Потому что обычно я веду себя куда пристойнее. Когда могу прочитать чужие мысли.
– А я читала о тебе в «Таймс».
– Так ты читаешь обо мне в «Таймс»? – Закинув руки за голову, он откидывается на стуле и подмигивает мне, и я его ненавижу (и люблю!), потому что он такой, мать его, неотразимый. Он всегда таким был.
– Я на нее подписана.
– Уверен, что не подписана, – говорит он и смеется. – На сто процентов.
Я тоже смеюсь, потому что он прав; не такая я женщина, чтоб подписываться на «Таймс». Мысленно я отмечаю, что неплохо хотя бы скачать приложение, когда Тео уйдет.
– Я рада, что ты написал мне, – признаюсь я наконец. – И да, знаю, что уже говорила… но, Тео, так и есть – сочувствую, что у тебя рак. Я могла хотя бы попытаться найти нужные слова и ответить тебе.
– Сочувствуй моему яичку, – говорит он. – У меня-то все хорошо.
– Оно было хорошим яичком.
– Да. И мне очень его не хватает.
– Ох, – я расправляю плечи; мои глаза блестят.
– Хреново быть мной, – он тоже расправляет плечи; его глаза блестят еще ярче.
– Да ну брось, у тебя все классно.
– Да сама брось. Моя жизнь могла сложиться куда лучше.
Телефон, лежащий рядом со мной на подушке, вибрирует, и чары рассеиваются.
– Надо ответить, – говорю я. – Семейная катастрофа.
– В ваше семье это обычное явление.
17
С Тео мы расстались по моей вине. Не знаю, видит ли и он причину в этом, но так и есть. Может быть, «вина» – не самое подходящее определение. Отношения заканчиваются. Люди расстаются. Такова жизнь. Не хочу цитировать отца, но так предопределено. Поэтому, когда мы с Тео расстались, я списала все на предопределенность, посчитала, что судьба приготовила мне нечто иное. А потом судьба подарила мне Шона, и я поняла все, что произошло между мной и Тео: его больше не было в моей жизни, это место занял Шон. Такой подход снял с меня ответственность и переложил вину на Вселенную.
Но в прошлых отношениях есть смысл. Увидев знакомое имя, всплывшее в старой переписке, вы, должно быть, подумаете: «Слава богу, что я избежала этой участи», или, например, «он неплохой парень, просто мне не подошел». Но я никогда не руководствовалась этой логикой, вспоминая Тео. Мы были вместе, а потом – сами по себе. Я могла бы сколько угодно верить в предопределенность, но, когда я была честной с самой собой, когда воспоминания и ностальгия вынуждали меня гуглить информацию о нем и думать – а вдруг? – я понимала, что дело не только в предопределенности. Я сама все разрушила, вот и ответ.
