– Я сюда попал по знакомству, – начал без предисловий рассказ Василий Иванович. – Один из не последних людей в проекте – мой хороший товарищ. Но участвуем в мероприятиях на вполне официальных основаниях. И я, и ты, наши данные в списках, находимся на довольствии на время прохождения военно-полевых сборов. Правда, приписаны мы как раз к тому самому иностранному батальону, но не суть. Туда приписывают всех «залетных». Не робей, в общем, Романов, ты тут не первый мой курсант. И кстати, твоя жизнь теперь застрахована на круглую сумму, но все равно не советую нарушать правила техники безопасности на военном объекте.
Я хотел было уточнить по поводу риска для жизни, но потом сообразил, что даже на учениях регулярных войск случаются потери личного состава, что уж говорить о сборище милитаристски настроенных гражданских. Успокаивало то, что на руках оружия ни у кого не было.
– А как все же такого рода подготовка может пригодиться в моей работе? – задал я тогда свой главный вопрос.
– Ах да, постоянно забываю, что ты идешь по неправильному плану стажировки. Вообще все стажеры, хотя бы те, что проходили через меня, всегда начинали с теоретической подготовки, где получали все начальные вводные. А тебя вот прислали совсем «зеленого» на мою голову. На многое не рассчитывай, но объясню как смогу. Давай присядем.
Группы резервистов все чаще собирались и отбывали колоннами в глубь полигона. Мы без труда нашли свободную грубо сколоченную лавку под раскидистым деревом. Издалека слышались переливы автоматных очередей. Где-то раскатисто говорил крупнокалиберный пулемет.
И Еременко вкратце обрисовал ситуацию. Отчасти я получил подтверждение услышанному раньше, а заодно ответы на некоторые не высказанные еще вопросы. Выходило так, что интересы Фонда обширны, многие специалисты работают на аутсорсинге или получают гранты на исследования и разработки. Пристальное внимание уделяется историческим изысканиям – как архивным, так и натурным. Многие группы археологов роют землю по всему миру. И все ценные результаты их работ берутся под контроль с целью сохранения и изучения.
Когда такая группа находит что-то интересное и не может однозначно распорядиться находкой (то есть, например, доставить ее для изучения в ближайший филиал), на место выезжают уже люди Фонда, дабы объективно разобраться со всеми вопросами. Одним из таких людей предположительно буду я. Эта должность условно называется «наблюдатель».
Конечно, наблюдатель некомпетентен в научных вопросах, для этого в состав комиссии всегда включают эксперта, но задача первого – трезво и непредвзято оценить обстоятельства со стороны. На время работы комиссии сотрудник моей должности может полностью находиться под управлением из центра, являясь глазами и руками Фонда.
Нередко случается, что интересные находки обнаруживаются в местах, скажем так, с неспокойной обстановкой. Тот же Ближний Восток – не самое благоприятное место для работы иностранных ученых. И если в Африку меня вряд ли зашлют, то вот в республики бывшего Союза – запросто. И тут в игру уже вступает силовая составляющая: все комиссии, выезжающие за рубеж, комплектуются гидами или охраной. Эта роль отведена «Дип Корп». В зависимости от сложности региона группа может сопровождаться как водителем-экспедитором с навыками охранника, так и вооруженным отрядом уровня спецназа.
Чтобы наблюдатели умели вести себя правильно в сложных ситуациях и не мешали безопасникам выполнять работу, в программу стажировки включен данный курс тактической подготовки. Только все нормальные люди проходят его в самом конце обучения, а мне вот повезло. Еременко объяснил, что большая нагрузка на инструкторов в последние месяцы заставила менять установленные правила по обработке новобранцев.
– Ну что, – хлопнул себя по коленям Василий Иванович, когда тема в целом оказалась исчерпана. – Если я утолил твое любопытство, предлагаю идти знакомиться с нашим комбатом.
Глава 13
Комбат-братушка
Легионеры стояли безо всякого намека на обособленность, более того, расположились они почти в самом центре лагеря. Но я почему-то сразу понял, что мы зашли на их условную территорию. Возможно, подсознание уловило отголоски иностранной речи, мелкие бытовые различия в обстановке, где-то мелькнул незнакомый камуфляж.
Мы проследовали до внушительного навеса, который, судя по виду, неоднократно наращивался и укреплялся. С трех сторон он был неплотно затянут маскировочной сетью крупного плетения, скорее для антуража. За самым большим столом в центре сидели трое. Особо выделялся великан во главе стола. При нашем приближении мужчины обернулись.
– Здраво, Горане! Драго ми што те видим у добром здравлю! – заговорил Еременко, обращаясь к здоровяку и делая приветственный жест остальным.
– Здраво, здраво, драги брате! Како си ти? – поднялся со скамьи Горан, протягивая руку моему инструктору.
– Хвала, добро сам! – ответил тот и продолжил уже на русском: – Вот привез тебе новобранца.
Мужчины обнялись как старые друзья. Дальше все присутствующие, включая меня, обменялись крепкими до хруста рукопожатиями. Горан сказал что-то своим спутникам, и те, кивнув нам, удалились. Затем он оценивающе оглядел меня.
Это был высокий и крупный от природы мужик, с широченными плечами и огромными руками. Смуглое скуластое лицо обрамляли черные вьющиеся волосы средней длины и темная с проседью борода. Нос его сохранил явные следы давних переломов, а бровь рассекал довольно глубокий шрам. Смотрел
