В офисе на набережной Мойки остались только два человека: профессор Лавров и Паскаль, фактически ставший его помощником. Они пока не настаивали на срочном прибытии в офис, однако держали меня в абсолютном информационном вакууме относительно Вики, ребят из нашей команды, да и всего остального. Шел третий день после моего возвращения. Часы Судного дня гулко отсчитывали секунды в пустоте, порожденной осознанием факта их существования. И если имелся хоть один шанс остановить зловещий механизм, то только внутри Прехистората, чем бы он ни являлся. Спустя два часа я покинул родительский дом, взяв курс на Санкт-Петербург.
Конец июля выдался нетипично жарким. Даже ночью над городом висело влажное дыхание рек. До места я добрался без проблем, хотя на подъездах к городу блокпостов прибавилось: стояли как усиленные наряды полиции, так и гвардейцы на «тиграх» и БТР. Один раз пришлось обгонять длинную колонну военной техники, следовавшую в том же направлении.
В офис я попал традиционным способом, но впустил меня Паскаль: ворота во внутренний двор оказались запертыми на механический замок. Парень с ходу накинулся на меня с расспросами, однако старался не касаться главного, пока мы не поднялись в его кабинет и не расположились друг напротив друга на удобных диванах.
В большом рабочем помещении виднелись признаки длительного нахождения на осадном положении: бросалась в глаза одежда, развешанная на спинках кресел, полотенца, туалетные принадлежности, упаковки от еды быстрого приготовления и закусок, различная посуда. При этом, к чести Паскаля, его пристанище не напоминало медвежий угол.
Как выяснилось, Паскаль с профессором Лавровым остались в городе ради эвакуации не столько технического обеспечения офиса, сколько архивов, оборудования и хранилищ Института растениеводства, в здании которого мы, собственно, и находились. Фонд Глобального Наследия был тесно связан с институтом – настолько тесно, что сейчас вывозил весь научный центр в свои отдаленные убежища. Особую ценность представляло большое хранилище семян генетически чистых растений.
– Так, – выдохнул Паскаль, – а теперь давай о главном. Мне нужен устный рапорт о твоей поездке. Как можно более подробный.
– А ты не будешь ничего записывать, помечать? – поинтересовался я после некоторой паузы, подразумевая, что хорошо бы мне было разделаться с данной обязанностью за один «сеанс».
– Зачем мне записывать? Она нас прекрасно слышит.
– Кто «она»? – не понял я.
– Сестра. Кто же еще? – кивнул собеседник вглубь кабинета и спросил у пустоты: – Не так ли, Мэри?
– Подтверждаю, Паскаль, – раздался приятный женский голос. – Сергей, здравствуйте!
Я вскочил с дивана как ужаленный и заглянул в рабочую зону помещения. Ничего необычного: по обеим сторонам – длинные столы, над которыми расположились стойки с дюжинами мониторов, а в глубине – большой серверный шкаф во всю стену, заполошно мигавший индикаторами. Голос исходил именно оттуда. Я оглянулся на Паскаля.
– Кого ты ожидал там увидеть, детище безумного Ротванга? – усмехнулся тот.
– Она разговаривает! – только и нашел я что ответить.
– Ничего удивительного – тривиально голосовой интерфейс.
– Но она ведь не просто принимает голосовые команды и озвучивает результаты? Она общается осмысленно? – наконец сформулировал я причину своего недоумения.
– Позвольте, Сергей, – вмешался голос, доносившийся, как я теперь заметил, из акустической системы, – в обществе людей считается дурным тоном говорить о присутствующих в третьем лице. Однако мне все же льстит, что вы употребили по отношению ко мне местоимение «она», а не «оно». Благодарю!
– Не стоит благодарности, – ответил я, возвращаясь на свое место.
С минуту мы посидели молча, цедя горячий чай из золотистых кружек с надписью «Да пребудет с тобой Сила».
– Почему ты назвал Сестру Мэри? – спросил я Паскаля.
Тот тяжело вздохнул и откинулся на спинку дивана.
– Если я скажу, что это не так важно, ты опять обидишься? – поинтересовался он.
– Не обижусь, не девочка. Но очередную «галочку» поставлю.
– Хорошо, – согласился Паскаль, – это просто упражнение для машинного интеллекта. Я называю Сестру определенным именем, а она пытается угадать образ, манеру общения, которые я представлял, называя имя. Наше, скажем так, личное увлечение, не связанное с работой.
Сказав это, он уставился на меня с немым вопросом: «Удовлетворен ли ты?» – а затем добавил, обращаясь к компьютеру:
– Прости, Мэри, что мы снова о тебе в третьем лице.
– Не надо извиняться. Было бы сложно как-то иначе сформулировать, – откликнулась Сестра.
– М-да, – потер я заросший щетиной подбородок, – с вами каждый день как в долбаном фантастическом рассказе. Ну да ладно. Прежде чем я начну докладывать, расскажи, что с остальными.
