ее.
Парень, подросток лет пятнадцати-шестнадцати, пытался закрыть свою подружку того же возраста от наседающего мужика в полной экипировке одной из корпорации. Забрало шлема было поднято, открывая вид на предвкушающую улыбку. Винтовка висела за спиной на ремне, а руки тянулись в сторону девочки. Позади него расслабленно стояли еще два бойца в бронежилетах и с оружием в руках, лениво осматривающиеся вокруг. И все это было освещено ярким уходящим в закат солнцем. Действительно, страшные дела творятся даже при свете дня.
– Командир, может, позже? – подал голос один из них. Его напарник упер на меня внимательный взгляд, заставляя отвернуться, тем самым избегая противостояния. У меня есть другие цели, нельзя себя демаскировать.
– Нет, хочу сейчас, подождете. Эй, малютка, иди ко мне, я тебя не обижу, – подрагивающие от возбуждения руки вызывали отвращение. Но это не мое дело. Нельзя вмешиваться.
– Я вам не позволю что-либо сделать! – набычившись, твердо произнес паренек, упрямо преграждая путь к своей подружке.
«Грэг, у тебя есть задача важнее!» А прямо перед глазами словно всплыли лица воспитанников интерната, которые с некоторой укоризной смотрели на меня. Невзирая на конфликты между собой, мы всегда старались защищать друг друга от посторонних, особенно тех, кто был младше и слабее.
– Да кто тебя спрашивать будет, щенок? – прямо вижу, как оскалился этот моральный урод. «Нельзя… твою мать!» Глаза цепляются за лежащий камень, и я тут же спотыкаюсь, с размаху падая на тротуар, успев отойти от переулка всего на несколько метров. Машинально выставленные вперед руки с силой впечатываются в твердое покрытие, а затем подворачиваются, полностью роняя меня на бетон. Сзади тут же раздается громкий смех бойцов.
– Ты гляди, тоже небось захотелось, что аж засмотрелся? Но… – договорить похотливый командир не успевает. Вылетевший камень из моей кисти попадает ему в челюсть, напрочь дробя ее. От сильного удара уже бездыханное тело отбрасывает назад. Два оставшихся бойца на несколько мгновений замирают в ступоре, перед тем как начать вскидывать винтовки, а я уже действовал. Выжимая из своего тела киборга все что можно, рвусь вперед.
Первый враг практически успевает навести на меня винтовку, но поздно. Короткий удар кулаком сгибает оружие, попутно вбивая его в бронежилет противника. Того только начинает отбрасывать назад, а я уже бью под колено. Нога врага подгибается, и он валится на землю, впечатываясь шлемом в стену. Второй же открывает хаотичную стрельбу в мою сторону.
Не знаю, как работает этот дополнительный компьютер, подсоединенный к моему мозгу, но четкость мышления безумная. Я успеваю прикинуть направление, куда смотрит ствол, и возможную траекторию полета пуль. Слегка смещаюсь в сторону, а затем резко подныриваю под оружие. Враг пытается уследить за моими движениями, но мощный удар сбивает винтовку вверх, а второй опрокидывает на спину. Я тут же прыгаю сверху, обрушиваясь на грудную клетку противника всем своим немаленьким весом. Несмотря на бронежилет, ребра моментально ломаются, а изо рта противника вырывается кровь.
– Сзади! – громко кричит подросток, и я резко дергаю голову в сторону. Пистолетная пуля прорезает капюшон, но бессильно скользит по металлу. Подхватываю винтовку и делаю кувырок, пытаясь одновременно развернуться. В кирпичную кладку впиваются новые пули, выбивая крошку. Стреляющий из пистолета враг успевает еще раз зацепить меня, в этот раз сделав дыру в рукаве, а затем короткая очередь чуть ли не впритык разносит его шлем, забрызгивая стену позади.
«Черт, все же не сдержался и вмешался, хотя не должен был. Но все же уж слишком они напоминают мне моих друзей из интерната, которым мало бы кто помог, ведь ничего кроме будущих проблем, спасение таких детей не дало бы. Ни выгоды, ни пользы от знакомства». Альтруизм на Гемини вообще был делом редким и больше походил на болезнь в этом мире борьбы корпораций за прибыль.
– Вы в порядке? – только начинаю опускать винтовку, как из дальней части переулка показывается еще один боец в той же самой экипировке и с такими же нашивками со стилизованными буквами «ВоНД». Рывок в сторону с одновременным поднятием оружия. Вражеская очередь проходит над головой, а я же более удачлив. Грудная клетка, защищенная бронежилетом, сотрясается от попаданий и противника, закручивая отбрасывает за угол здания. Чувствую, что этим не ограничится, тут же приседаю у ближайшего трупа, нашаривая левой рукой запасные обоймы. Правая продолжает удерживать винтовку, контролируя переулок. В голове мелькает мысль, что мне повезло с тем, что нет идентификатора на оружии.
– Бегите отсюда! – кричу я, запихивая в карман толстовки вторую обойму. Подростки с некоторой задержкой следуют моей команде, громко стуча ботинками. Но все мое внимание поглощено проемом. Нельзя терять инициативы! Тут же устремляюсь вперед, попутно прижимаясь к левой стене. Глаза воспринимают выход в целом, готовые среагировать на любое движение и тут же отдать команду телу на стрельбу. Снаружи переулка раздается шум как минимум от нескольких ног, заставляя не расслабляться. Если бы не дети, то мог бы отступить назад, а так нужно двигаться только вперед.
Успеваю преодолеть почти весь переулок, как внезапно начинает реветь двигатель броневика. На мгновение замираю на месте, а боевая машина уже начинает двигаться, показывая свой бронированный нос из-за угла…
Глава 18
Вихрь мыслей мгновенно проносится в моей компьютеризованной голове, выдавая разнообразные хаотичные варианты. Не знаю, насколько сильная броня у моего тела, но проверять почему-то абсолютно не хотелось. Добежать же до противоположного конца переулка я уже не успевал. А броневик, словно в замедленной съемке, все продолжал закрывать проем своим массивным корпусом, и готов поспорить, что его пушка уже изучающе смотрела в мою сторону. Черт, все направления перекрыты! Все ли?
