Парень уже вставил новую обойму и начал поднимать винтовку, упирая ствол в залитый кровью лоб. Глаза девушки закатываются, и она теряет сознание, заваливаясь назад прямо в броне. Это действо пугает бойца отряда сопротивления, провоцируя открыть его огонь.
– Стой! – Время еще больше замирает, позволяя четко запечатлеть картинку. Пули бьют в металл прямо возле тела омеги и медленно начинают перемещаться в сторону ее головы. Уже понимаю, что парень на мои крики не среагирует никак, отчаянно ища выход. Но мое тело словно жило своей жизнью, почти сразу начиная направлять удерживаемую в руках винтовку в сторону молодого бойца. И самое паршивое, что компьютерная часть мозгов четко подсказывала, что вывести из строя, не убив, так, чтобы он не успел зацепить девушку, невозможно. Жизнь за жизнь.
– СТО-О-ОЙ! – еще один отчаянный выкрик. Сознание сфокусировано на смещающемся потоке пуль, и даже не понимаю, кричу ли я вслух или только внутри себя. Но смертельные заряды все так же продолжают исторгаться из ствола оружия.
Мой одиночный выстрел звучит для меня будто удар плетки в абсолютной тишине. Хлесткий, резкий, он моментально достигает своей страшной цели. В виске парня мгновенно образуется небольшая дыра. Его руки перестают осознанно тянуть винтовку в сторону девушки, и, зажимая мертвыми пальцами спусковой курок, он безжизненно валится на останки машин, опустошая остатки обоймы себе под ноги.
Я за пару секунд преодолеваю разделяющее нас расстояние, смотря во все глаза на Софию. Девушка все так же находилась в бессознательном состоянии, застыв в полусидячем положении только из-за особенностей тяжелой брони. Ничком лежащее тело молодого, ни в чем не повинного парня останавливает на себя взгляд, но я тут же отвожу его. Прости. Хотя кому нужны мои извинения? Но София… черт, я уже сделал свой выбор, и мне с ним жить.
Подлетев к девушке, замираю на мгновение возле нее. Ладонями сжимаю такое родное лицо, и от вида крови все внутри начинает гореть от ярости, невзирая даже на приглушенные эмоции киборга. Убью! Убью всех, кто виновен в том, что она снова смотрела на мир безжизненным взглядом машины! Не важно кто, но он будет харкать кровью. А руки уже начинают мелькать в поисках скрытых активаторов раскрытия тяжелой брони.
– Эй, этот новенький убил Зака! – сзади раздался чейто неуверенный крик, заставивший меня поторопиться. Нашел. Тяну на себя небольшой рычаг, а затем проворачиваю. Резкий щелчок, и «хомяк» словно оживает, начиная самостоятельно раскрываться. Но это в свою очередь провоцирует выживших бойцов.
– Ты что там творишь? А нука, развернулся и поднял руки! – хриплый голос раздается немного справа, а к нему тут же присоединяется еще один, более высокий.
– Замри, сволочь! – короткая очередь бьет над головой, но меня это абсолютно не останавливает. Броня окончательно раскрывается, и я рывком вытаскиваю хрупкое тело Софии, пряча ее за собой. Новые выстрелы проходят еще ближе, а один даже цепляет за плечо, уходя в рикошет. Я тут же прячу находящуюся в бессознательном сознании девушки за фигуру «хомяка», аккуратно укладывая на останки машин.
– Потерпи немного, – еле слышно шепчу я, подхватывая винтовку, и разворачиваюсь к подходившим ко мне бойцам. Пять изрядно потрепанных фигур начали медленно меня окружать, расходясь в стороны и беря в тиски. Чуть позади приближались еще двое, один из которых был как раз Лойд.
– Дернитесь в ее сторону, и я всех убью, – сухо произношу, предупредительно поднимая винтовку. Мой явно искусственный голос, после того как я проигнорировал предупредительные выстрелы, заставил напрячься людей, но оружие никто не убрал.
– Всем стоять! Замерли, я сказал! Грэг, какого черта ты творишь? – раздался гневный возглас бывшего техника, поравнявшегося с окружившими меня бойцами. Зажимая пробитое бедро, наспех замотанное бинтом, он опирался на второго бойца, но при этом взгляд толстяка оставался все так же тверд. – Зачем ты убил Зака ради врага? Или ты на ИХ стороне? – выразительный взгляд в сторону раскрытой тяжелой брони позади меня.
– Это София… Та самая София, – честно ответил я, разведя руками. В одной руке я все так же продолжал удерживать винтовку, а сам был готов открыть огонь в любой момент. – Я пытался его остановить, но он не слушал. А потерять я ее не могу – у меня просто больше никого нет. Черт возьми, у меня даже моего собственного тела нет. Так что любой, кто попытается причинить ей вред, умрет.
– Твою мать! – выругался Лойд, сплюнув на дорогу. – Как все сложно. Прямо как в чертовых сериалах. Но, Грэг, если она была в ИХ броне, то она все же враг. Враг, который вторгся на нашу с тобой планету, а это просто так нельзя оставить. Можно было бы ее взять в плен и допросить, но уверен, что ты даже на это не согласишься, – вздохнул Лойд, застывая. Подрагивавшие от напряжения бойцы не сводили с меня глаз, пытаясь незаметно расходиться в сторону. Ствол моей винтовки периодически перемещался от одного к другому, будто напоминая, что я могу в любой момент выстрелить. Недолго это даже действовало, но затем кто-то другой делал шаг, уверенный, что я его не вижу.
– Грэг, но ведь ты убил МОЕГО человека. Черт возьми, ты УБИЛ МОЕГО ЧЕЛОВЕКА, – внезапно взорвался Лойд, начав кричать: – И я не могу это просто так оставить. Невинного парня, пытавшегося защитить НАШУ с тобой планету от таких захватчиков, как она! – разорялся бывший техник.
– Да, – перебил я его, – убил и сделаю это еще раз, если кто-то сунется к ней! – В голове мелькали разные варианты, как попытаться выйти из ситуации. Что-то подсказывало, что нельзя показывать слабость, иначе накинутся, словно хищники, почуявшие подранка. А мои извинения никому не нужны были, точно.
– Черт возьми, Грэг, опусти оружие и сдай ее мне. Обещаю… – договорить Лойд не успел.
– ДА СДОХНИ ЖЕ ТЫ! – крайний правый боец с перекошенным лицом открывает огонь. Очередь бьет меня в голову, опрокидывая на бок. Броня выдерживает, а в дело уже подключаются остальные, мгновенно включаясь в схватку. Я целую секунду медлю, пока четко не осознаю, что вариантов уже
