не осталось.
Моя винтовка коротко рявкает в ответ, а я уже поднимаюсь на ноги, сразу же срываясь с места. Первые выстрелы бьют в грудь ближайшего к Лойду бойца, опрокидывая того на спину. Бронежилет выдерживает, но противник не сразу начинает подниматься, отходя от попаданий. Дергаюсь в сторону и прыгаю спиной назад, резко уходя от выстрелов. София, спрятанная за раскрытой броней «хомяка», была хорошо закрыта от стрельбы, но нельзя было дать себя обойти. Толстяк пытается остановить бойню, но уже поздно.
Высовываюсь из-за обломков автобуса со стороны бойца, первым начавшего стрельбу. Тот уже агрессивно рванул в мою сторону, пытаясь сократить дистанцию, но первые же выстрелы приходятся ему в челюсть, разнося ее вместе с шеей, практически обезглавливая тело. Бездыханное тело еще не успевает упасть, как я уже перевожу прицел на следующего по кругу.
Лысый мужик, где-то потерявший свой шлем, как раз примерялся забросить гранату в сторону укрытия Софии. Видя мою разворачивающуюся фигуру, он тут же активирует взрыватель, моментально швыряя взрывоопасный заряд. Вот только стрелять я начинаю раньше, и одна из пуль цепляет его за вторую руку, заставляя дернуться от боли. Из-за этого бросок выходит крайне неловкий и граната улетает больше вверх, чем вперед, детонируя в воздухе.
Ударная волна толкает всех на землю, а вслед за ней уже летят разогнанные осколки. Не успеваю даже пригнуться и просто принимаю все на себя. По мне бьет металл, оставляя некоторые вмятины, но кибернетическое тело в очередной раз выдерживает. Только вот, насколько его еще хватит, вопрос. А бойцам Лойда приходится гораздо хуже, чем мне. Подорванная на высоте трех метров граната своими осколками накрыла почти всех. Сам толстяк ловит еще несколько лишних кусков металла в ногу и руку, но выживает, закрытый своей невольной опорой. Еще двое дальних воют от ран, а остальные переходят в мир иной, изрешеченные кусками металла. Вижу, как один из раненых снова пытается поднять оружие. Тяну до последнего, глядя на его трясущиеся руки, но он не отступает, и мне приходится выстрелить, добивая бойца. Лойд и второй выживший больше сосредоточены на собственных ранах.
Молча прохожусь по погибшим, собирая запасные обоймы. Винтовку вешаю на шею. Оттаскиваю второго раненого к Лойду и, не говоря ни слова, кладу найденные аптечки возле них. Успеваю развернуться и отойти на несколько метров, когда меня догоняет тихий вопрос бывшего техника:
– Оно того стоило, всех этих ненужных смертей? – разворачиваюсь и вижу печальный взгляд толстяка, осматривающий окружающий хаос, оставшийся после прошедших событий. Разрушения от боя, тлеющие останки, разбросанные гильзы. И трупы – обгоревшие, изувеченные тела погибших в никому не известном месте.
– Не знаю, но не я это начал и уж точно не хотел, – ответил я, отворачиваясь от бывшего техника. Лойд вздохнул за спиной и сосредоточился на помощи своему раненому товарищу. Я же как можно более твердой походкой направился к Софии, оставляя за собой одного из немногих людей, кто хорошо ко мне отнесся после гибели всех в интернате. Как бы мне хотелось, чтобы то, что произошло здесь, просто не случилось, но время не отмотаешь назад, а смерти его бойцов никуда не исчезнут. Черт возьми, где ж моя удача? Или использовала все свои возможности на столкновении меня с Софией? Не знаю. Но хотя бы девушка была цела.
София все так же находилась без сознания, облокотившись на броню «хомяка». Прихватив с собой бинт из аптечки, я аккуратно стал очищать ее лицо от застывшей крови, попутно проверяя на наличие ран. Она будто спала, устав после тяжелого дня. Ее миловидное лицо было полностью расслаблено и ничем не показывало то, что сознание, скорее всего, было полностью поглощено машинным разумом. Залюбовавшись девушкой, которую так давно не видел вживую, я не сразу заметил кровь под самой Софией.
– Что, откуда это? – несколько заторможенно произнес я вслух, начиная внимательно осматривать ее. Взгляд замечает дыры в боку в легком костюме, проделанные, судя по всему, двумя осколками, и меня накрывает паника. Аптечка, где аптечка? Что делать?! Черт, нужен врач, нужна клиника. Выхватываю инъектор со стимулятором из контейнера, тут же вкалывая его девушке. Аккуратно поднимаю ее на руки, стараясь не потревожить раны. Несколько секунд трачу на вывод карты перед собой, чтобы сориентироваться, и тут же срываюсь с места, оставляя за собой место схватки вместе с Лойдом. Все сознание поглощено одной-единственной мыслью, которая стучит набатом в голове, затмевая все остальное. Как можно скорее найти врача!
Глава 22
Спокойное дыхание Софии умиротворяло. Немного бледное лицо, усеянное веснушками, все еще показывало, что она полностью не восстановилась, но угрозы жизни больше не было. Светлые локоны были разбросаны по кровати, невзирая на то, что девушка до сих пор не пришла в себя. Впрочем, это произойдет еще не скоро. Причем причина была не в критичности ран, а в захваченном сознании, и именно я настоял на том, что еще две недели она пробудет в состоянии сна, поддерживаемом медикаментами и оборудованием.
– С ней все будет в порядке, – произнес мужской голос позади меня. Я, задержав долгий взгляд на спящей Софии, повернулся назад, кивая:
– Даже не сомневаюсь, доктор, ни капли. И еще раз прошу прощения за свою вспыльчивость при первой нашей встрече, – произнес я, постаравшись максимально придать смущенность своему искусственному голосу.
– Ничего-ничего, я понимаю, Грэгори. Эмоции переполняли, и сложно было себя контролировать. Хотя до сих пор плохо понимаю, где смогли создать такие технологии по полной кибернетизации всего тела с внедрением искусственной системы эмоций – со всеми выработками гормонов для воздействия на мозг… снова увлекся, – мягко улыбнулся этот пожилой лохматый врач, которому я обязан спасением Софии.
Очень худой, одни кожа и кости, весь в морщинах, глубина которых только усугублялась во время его активной мимики, он, тем не менее, даже при первом взгляде вызывал теплые чувства. Возможно, в такой реакции была виновна активная жестикуляция, а возможно, мягкий приглушенный голос, с
