негромко разговаривали с солдатами с серьезными лицами.
– Зачем вы закрыли люк? – Ингеборга окинула взглядом помещение. – Стажеры вернутся и не смогут войти.
– Все О?кей, док! – заулыбался солдат-весельчак. – Мы их отпустили по домам! Пускай девочки отдохнут, все равно санитарный день! Люк закрыли, чтобы народ не ломился. Вы же знаете, как это бывает: когда времени полно – никого нет! А как только займешься чем-то важным, так сразу толпа набежит! Тем более вдруг вы все-таки решите меня откварцевать! Я всегда готов! Но лишние зрители нам не нужны!
Ингеборга лишь покачала головой, отпуская очередной вздох, и вернулась к работе. Несколько часов она возилась в лаборатории, потом в операционной, потом настала очередь стационара. Странно, но возиться с роботом-полотером вместо солдат пришли две охранницы, но особого внимания Ингеборга на это не обратила. Охранницы были в бахилах и предназначавшихся для солдат халатах, пустые койки тяжелым грузом не являлись, женщины сохраняли серьезность и почти не разговаривали. Чего вряд ли стоило ожидать от похотливого весельчака, например. К середине смены все необходимые работы были выполнены, оставалась лишь возня с файлом отчета, в который диагностические программы должны были свести результаты профилактических тестов имеющегося в медотсеке оборудования. Ингеборга обошла пустые помещения, запустила везде кварцевание и уже собиралась выйти в приемный покой, чтобы отпустить солдат, как вдруг свет вокруг заморгал и погас. На секунду медотсек погрузился в кромешную тьму, потом тускло вспыхнуло аварийное освещение, и в наступившей тишине она услышала глухие звуки далеких выстрелов. Ингеборга выбежала в приемное отделение, и первое, что бросилось в глаза, был стол дежурного, которым перегодили задраенный входной люк. Оба солдата с автоматами наизготовку занимали позиции за импровизированной баррикадой, собранной из стульев, и держали на прицеле вход. Четверо охранниц сидели на местах для пациентов чуть поодаль, вне линии огня, с шокерами наготове, и вслушивались в гарнитуры радиостанций.
– Что происходит? – Ингеборга невольно отшагнула подальше от входа.
– Вооруженные преступники устроили бунт, – угрюмо объяснил весельчак. – Террористы убивают людей. Они захватили реактор и биофермы. Основное электропитание отключено, бункер висит на резервном. Силовые структуры принимают меры, чтобы взять ситуацию под контроль. В эфире сообщают о больших потерях.
– Мы можем принять раненых! – Ингеборга прислушалась с пробивающемуся снаружи грохоту выстрелов. – У меня все готово, троих пациентов можно прооперировать немедленно!
– Второй уровень полностью захвачен террористами, – за солдата ответила одна из охранниц. – Мы отрезаны от всех. Если откроем люк – они пойдут на штурм!
– Не волнуйтесь, док, – весельчак бросил на Ингеборгу короткий взгляд: – Люк и переборка выдерживают плотный обстрел, мы проверили это на себе. Пока по нам не стреляют, но вам лучше уйти к себе.
Примечания
1
Патологическая анатомия.
