сотрудничества, как с поставщиками алкоголя, так и с моим хорошим знакомым. Дерзайте! Ваши успехи на данном поприще, мистер Дилэни, будут хорошим поводом для продолжения нашего разговора.
– Мы рады будем помочь вашему хорошему знакомому, сэр.
Дело винокуров, первоначально казавшееся простым, на самом деле оказалось довольно щекотливым и суетливым. Прибывшие в Нью-Йорк два представителя от группы владельцев винокуренных заводов оказались как по внешности, так и по характеру обычными фермерами. Наглыми, жадными и трусливыми. В принципе, они такими и были в прошлом, когда растили лук и разводили свиней, только в отличие от большинства других фермеров бог им дал чуточку больше мозгов. Взять хотя бы одного из двоих, Дика Макнилла. Агрессивный, наглый, не верящий на слово и во всем ищущий подвох. Правда, они ерепенились только до того момента, пока не поняли, с кем имеют дело, но после того как были озвучены условия и возможности нашей совместной работы, угрюмо-тоскливое выражение начало сходить с их физиономий, сменяясь живым интересом. Хотя их сомнения так до конца и не рассеялись, но теперь они видели во мне уже не только бандита, но и коммерсанта. На следующий день вечером, после суток, которые я им дал на обдумывание, они дали свое согласие на сотрудничество как от себя лично, так и от группы владельцев заводов, которых представляли. Когда я приехал к Сержанту рассказать о результатах проведенных переговоров, то был встречен скептической усмешкой и такими же словами:
– Ну, как тебе фермеры?! Получил удовольствие?! Наверное, затряслись от страха, стоило им узнать, кто ты такой, а потом быстро дали согласие и умотались, благодаря бога, что остались живые! Ведь так и было?! Ну, давай рассказывай! Не томи!
По мере моего рассказа ехидная усмешка на его губах стала затухать, а вместо этого стало проступать удивление на лице, а закончил я словами:
– Теперь, Сэм, мы будем получать пятнадцать центов с бутылки виски, проданного в нашем районе. Еще я договорился с капитанами, закупающими небольшие партии виски для буфетов своих кают-компаний. И еще кое-что. Есть компания, которая поставляет вина и крепкие напитки для буфетов кораблей речного и прибрежного плавания. Знаешь, сколько кораблей составляет этот каботажный флот?! Четыреста! Заполучив такую компанию и имея пару собственных винокуренных заводов, мы… Не хочешь за меня закончить эту фразу, Сэм!
– …будем иметь кучу денег!! А что за компания?! С кем они… Черт! Об этом потом! Ну, Джек Дилэни! У меня слов нет! Благодаря тебе мы скоро будем купаться в деньгах! К черту! Кидаем все прямо сейчас и едем в ресторан! Виски и девочки! Сегодня плачу я!
На следующее утро я с трудом оторвал голову от подушки, а затем, помогая себе руками, сел на кровати. Голова раскалывалась. Во рту было сухо и противно. Даже холодный душ не сильно помог. Я твердо решил отлежаться сегодня дома, но отдохнуть мне так и не дали. Сначала приехал Карл. Только я закончил перечислять ему дела, которыми он должен будет заняться, как дверь распахнулась и в комнату вошел Кац в сопровождении Томми Паркера. У нашего бухгалтера было такое скорбное лицо, что я мог предположить только два варианта постигшего нас несчастья: или наступил мировой экономический кризис, или он потерял доллар, но, судя по виду Томми, который скромно замер у порога, нетрудно было догадаться, что есть еще и третий вариант.
– Что случилось? Выкладывайте!
Кац, несколько помедлив, подошел к столу, снял шляпу с головы, прижал ее к груди обеими руками, после чего произнес трагическим тоном:
– Нас ограбили, мистер Дилэни.
– А если поконкретней?
– Куда уж конкретнее, сэр. Склад, куда позавчера был сложен полученный от контрабандистов товар, ограблен. Там были сигары, кофе, чай, ткани и шестнадцать ящиков испанского вина. Сегодня я собирался большую часть товара отвезти Давиду Геллеру. Пришел, а там… Содом и Гоморра! Часть ящиков разбита, товар лежит на полу. Очевидно, воры не знали, где что лежит, и взламывали подряд все ящики. Больше всего было украдено рулонов ткани, а также сигары и кофе. Еще украли три ящика вина.
– Сколько это получается в деньгах?
– Не меньше двух с половиной тысяч долларов.
– Сколько?! – я вскочил с кресла. – Это же две четырехвесельные лодки!! И что, их никто не видел?! Том, ты отвечаешь за охрану! Куда смотрели твои уроды?!!
– Длинный Джексон уверяет, что проходил около склада где-то в час ночи. Все было тихо. К тому же все знают, попадись они на краже, конец один – в мешок и в воду!
– Мне плевать, что тебе говорил Длинный! Тряхани его, как следует!! Я должен быть уверен, что он непричастен! Иначе… я отдам его Крысе! И еще. Бери всех парней и прочеши порт! Спрашивай у всех! Мне надо знать, как так получилось!! Две большие груженые лодки!! Их не могли не заметить! Свободен!! Карл, ты тоже идешь с ним!
Нетрудно было заметить, когда я упомянул о Крысе, лица у всех троих напряглись и застыли, хотя все они только слышали о нем. Слухи о Крысе, как мастере пыток и палаче, распространял я сам, запугивая его именем своих громил. Это было сделано в отместку о распущенных в свое время обо мне слухах. Сам же Крыса понятия не имел, что его именем теперь пугают людей, продолжая жить своей непонятной для меня жизнью, иногда пропадая неделями неизвестно где, а затем, возвращаясь, ходил за мной следом. Пару раз пробовал заговорить с ним, но поняв, что это бесполезно, просто подзывал его и давал деньги. Он их брал и снова исчезал в тени ближайшей подворотни. Правда, первое время его исчезновения меня беспокоили. Боялся, что открою в один прекрасный день утреннюю газету, а там пишут про маньяка, который отрезает головы своим жертвам, но время шло и ничего подобного не
