– Ты ничего не знаешь о моей матери!
Уилсон сидел на стуле метрах в трех от меня с бокалом вина в руке, прижимая к бедру пистолет. За его спиной в окне была видна гора, сияющая в свете луны. Поскольку именно такой реакции я и ждала, от меня не укрылось, что его пальцы сильнее сжали ножку бокала, а челюсть дернулась.
– Оставь нас.
– Но, сэр, она еще не вполне…
Он поднял пистолет, положив палец на спусковой крючок.
– Если не хочешь дополнительных отверстий в черепе, исчезни.
– Иди, – прошептала я, легонько подталкивая ее. – Я в порядке.
– Еще три глубоких вдоха, ваше величество.
Она поднялась на ноги, поклонилась Уилсону и поспешила выйти. Я глубоко вдохнула через маску еще раз, пока Уилсон наблюдал за девушкой, а через секунду он перевел взгляд обратно на меня и вернул пистолет на бедро.
– Выпьешь? Бутылка за тобой. Честное слово, вино не отравлено.
Вдох, выдох. Я опустила маску и поднялась на ноги, нащупывая стол и стул сзади. Брюки хлюпали при каждом моем движении и казались тяжелыми, окутывая холодом бедра. Налив вина, я села и отсалютовала бокалом Уилсону.
– За семью и предательство, Джанеш.
Он вновь улыбнулся, поспешно маскируя свое изумление.
– За семью и предательство, Хейли.
Я отпила из бокала, смачивая поцарапанное кашлем горло и чувствуя фальшивое алкогольное тепло.
– Клара, да? Так и знал, что надо было на нее надеть намордник.
Я с большим удовольствием покачала головой и увидела, как он нахмурился.
– Нет. Мы слышали, что она сказала, но так и не поняли, что подразумевалось. Ты выбрал не тот модцентр, чтобы сжечь его. Не думаю, что ты еще будешь пользоваться модификационными капсулами, но в следующий раз убедись, что твой контакт с черного рынка не должен денег Бакаре Раю. Рая крайне раздражает, когда ему не возвращают долги.
– Интересно… – Он запрокинул голову и сделал еще один глоток. – Ты иногда кладезь информации. Иногда я представляю себе, что ты моя дочь.
Бокал с вином замер на полпути к моим губам. Уилсон осклабился.
– Я вечно буду благодарна матери за то, что она сделала лучший выбор. – Я глотнула вина, не сводя с него глаз.
Уилсон схватил пистолет и выстрелил в меня. Заряд пролетел над моей головой и впился в спинку дивана сзади.
– Ну и характер, – промурлыкала я.
– Твоей матери тоже не нравился мой характер. И смех. И волосы. И, очевидно, абсолютно все во мне!
– Ума не приложу, почему…
На этот раз выстрел разнес мой бокал, оставляя в пальцах только ножку. Осколки впились в щеку, шею и голову.
– Еще раз откроешь рот не по делу, малышка, и следующий заряд попадет тебе между ребер. – Уилсон осушил бокал и разбил его об пол.
– Так все дело только в этом? Ты решил развалить целую Империю, потому что тебе отказала женщина?
– Я должен был быть на месте твоего отца. Я заслуживал этого гораздо больше, чем он, да и справился бы лучше.
Его ответ был так убийственно спокоен, что окатил меня холодом сильнее, чем вода, пропитавшая мою одежду насквозь. Уилсон щелкнул пальцами, и дальние двери библиотеки открылись. Двое мужчин втащили внутрь тело Хао. Я встала, но Уилсон направил на меня пистолет.
– Оставайся на месте, – сказал он.
– Я убью тебя. – Несмотря на острую боль и горе, мой голос прозвучал спокойно.
Уилсон улыбнулся, когда мужчины бросили Хао на пол, и жестом велел им выйти. Подойдя к моему наставнику, он пнул его ногой. Тот зарычал, и я прикусила щеку изнутри, чтобы не выкрикнуть его имя.
– Ой, да он, оказывается, не умер. Пока еще. – Уилсон подмигнул мне и присел рядом с Хао. – Что скажешь, Хейли? Избавим его от страданий сразу или повеселимся сначала?
Я расправила рубашку, которая поблескивала от прилипших к влажной ткани осколков, и взвесила каждое свое следующее слово, лишь бы он не решил, что это опять «не по делу». Но я была готова на что угодно, лишь бы отвлечь его от Хао.
– Моя мать выбрала моего отца, потому что любила его.
Выстрел не удивил меня, отбросив на спинку стула. Я зашипела от боли, прижимая левую руку к ране и чувствуя липкую кровь. Пальцы моей правой руки все еще сжимали ножку от бокала, и я незаметно сунула ее под бедро.
– Это они тебе так сказали? – Уилсон засмеялся и вскинул руки, прежде чем встать и направиться ко мне. – Ну, конечно, именно так. Вряд ли они рассказали бы ребенку правду. – Он наклонился и осмотрел мою рану. – Прижимай посильнее.
