– Вы все равно не поймете технологии наших народов, герцог Изгримнур. Огромные створки ворот были сделаны в глубокой древности из бронзы и ведьминого дерева. При их создании использовались специальные инструменты, которые вы называете «чарами». Они являются частью ворот, и их не накладывают, словно слой побелки на стену глиняной хижины.
– То есть вы хотите сказать, мы не пробьем их, даже если починим нашего Медведя? Железный таран сминает бронзу любой толщины. Это ваше ведьмино дерево…
Он покачал головой.
– Я действительно не понимаю, как дерево, пусть даже магическое, может быть крепче кованого металла.
Аямину сделала быстрый жест рукой. Казалось, она схватила птицу в полете и затем отпустила ее, позволив лететь дальше.
– Все можно пробить. Ведьмино дерево тоже ломается. В последних битвах вы разбили несколько мечей хикеда’я, поэтому знаете, что их можно разрушить. Чем старше ведьмино дерево – чем ближе оно располагалось в Саду к своим корням – тем труднее его сломать. Ворота очень древние. Они стояли тут тысячи лет. Сможете ли вы пробить их одним железным тараном? Только Танец скажет.
– Танец?
Изгримнур увидел улыбку на лице Слудига. Его вассал презрительно относился к чарам и магии. Он считал глупым учитывать их при подготовке к сражению.
– Танец Времени, – ответила ситха, изобразив пальцами некий символ, который герцог не успел запомнить. – Танец-Того-Что-Должно-Произойти. Он действует на все, что окружает и наполняет нас. Иногда кажется, танец проходит по определенному плану, но, честно говоря, это не постоянный узор.
Изгримнур нахмурился.
– Другими словами, вы не знаете, сможем ли мы пробить ворота?
– Конечно, не знаю.
На этот раз ситха действительно улыбнулась.
– Хотя поток времени, похоже, сопутствует вам. Если врата и могут пасть, то именно в этот период. Однако многие факторы по-прежнему подлежат рассмотрению, и некоторые предпосылки должны быть испытаны танцем.
Прежде чем Изгримнур успел высказать мнение по поводу бесполезности ее ответов, Аямину указала на кольцо высоких полуразрушенных колонн, стоявших на краю древнего внешнего города.
– Посмотрите на то разрушенное здание без крыши, – произнесла она. – Когда-то это был великий Небесный Дворец. Так называлась обсерватория, где королевские церемониймейстеры наблюдали за звездами.
– Что случилось с Небесным Дворцом? Почему вы указали на него?
– Что случилось? Он пришел в запустение, как и вся Наккига-Какой-Она-Была. Пока численность свирепых смертных увеличивалась, хикида’ев становилось все меньше и меньше. Почувствовав нараставшую опасность, они переселились в город, расположенный в недрах горы. Я указала вам на развалины этого здания, потому что лучшего места для лагеря вам не найти. Вы же не хотите оказаться слишком близко к горе, пока не подготовитесь как следует к сражению?
– Конечно, не хочу. Нам сначала нужно произвести разведку местности.
– Тогда Небесный Дворец будет хорошим местом для лагеря. Там все еще сохранились помещения с уцелевшими крышами. Ваши люди и лошади найдут защиту от холодного ветра. Это далеко от Пика Бурь и шпионских глаз.
– Ваш полуразрушенный дворец больше похож на западню, чем на укрытие, – проворчал Изгримнур. – Будь я Белым лисом, то устроил бы там засаду.
– Не думаю, что вам нужно бояться засады. У ваших врагов осталось мало воинов. Хикеда’я не будут сражаться с вами, пока вы пересекаете эти земли, потому что их первостепенным объектом обороны является сама гора. Королева Утук’ку находится в глубоком сне. Его недаром называют «опасным сновидением». Хикеда’я никогда еще не были так слабы, как в данный момент. Вы вряд ли поймете меня, Изгримнур, но когда вы станете лагерем в Небесном Дворце, ваша армия попадет под защиту древнего духа обсерватории. Это дух мира и гармонии. Вот почему его обитель была местом для размышлений о таинствах Небесного танца. Ваша армия будет там в безопасности. Настоящая опасность впереди – у подножия горы. У ворот Наккиги.
Изгримнур перевел взгляд с женщины-ситхи на Слудига, а затем на внушительное скопление гигантских плит и камней, все еще сохранявшее смутные очертания древних стен, строений и арок, ныне почти полностью разрушенных. Летние дни в этих северных пределах были холодными и очень длинными. Всадники и пехотинцы проводили в пути больше времени, чем при обычных условиях, – их дни переходов растягивались на час или два.
– Ладно, я принимаю ваш совет, – наконец сказал герцог. – Слудиг, скачи к ярлу Вигри и скажи ему, что мы устраиваем лагерь в том месте. В Небесном Дворце, как назвала его леди.
Слудиг, прожевав невысказанные слова, бросил на Изгримнура мрачный вгляд, который можно было бы принять за полное неподчинение. Ему не нравилась магия, и он имел хорошие причины, чтобы презирать или бояться ее. Изгримнур ждал от Слудига каких-то возражений, но тот только кивнул и помчался на поиски Вигри.
