– За все мои годы в ордене я не встречал более талантливого Каменщика, чем ты, – наконец сказал Яарик. – Твоя мастерская работа с чертежами и творческое воображение иногда даже пугали меня…
Он помолчал.
– К сожалению, мне приходится принимать в расчет нечто большее, чем просто умение, старший помощник. Или амбиции подчиненных. Мои решения должны быть лучшими из всех возможных вариантов. Я уже сделал выбор. Поэтому иди и выполняй работу в глубинных туннелях – выполняй с максимальным усердием. Если ты боишься, что у Наджи не хватает мастерства, то пусть это будет еще одной причиной для подготовки последнего убежища, в котором мы спрячем королеву и уцелевшие остатки нашего народа.
Вийеки молчал до тех пор, пока не обуздал эмоции.
– Если таково ваше желание, верховный магистр, я сделаю все, что вы сказали.
– Учись маскировать чувства, Вийеки.
Яарик подошел к Вийеки и оперся на его плечо, что могло быть знаком дружбы или признаком физической слабости магистра.
– В самоконтроле ты определенно уступаешь Наджи. Он такой же бесстрастный, как камни, над которыми работает. Не позволяй эмоциям раздувать пожар в твоем сердце. Не тяготись печальными мыслями. Хотя это моя вина. Мне не следовало предвещать события и говорить так рано, что я хотел бы видеть тебя своим преемником.
– Значит, вы передумали?
– Глупый мальчишка! – с улыбкой сказал Яарик. – Не обязательно говорить о наших планах каждому встречному, иначе это сделает тебя объектом политических интересов. Мы должны гасить любые всплески нежелательного внимания.
– Если вы не сообщали о своем намерении церемониймейстерам, то откуда появились эти слухи? Я вижу, как другие смотрят на меня с негодованием и завистью.
Яарик оставил вопрос без ответа.
– Отныне ты будешь приходить ко мне только по вызову. Все наши разговоры и служебная переписка должны быть связаны только с работой в глубинах горы. На любые вопросы о твоем будущем статусе в нашем ордене отвечай уклончиво и неоднозначно. Ты понял меня?
– Да.
Однако удары его сердце по-прежнему отдавались в висках.
Верховный магистр выглядел усталым и слабым.
– Грядущие дни будут трудными не только для Ордена Каменщиков, но и для всех хикеда’я. Суно’ку на подъеме славы. Ахенаби не уступит ей. Чтобы затмить генерала, он вскоре предпримет какие-то действия. Интриги только начинаются, однако беды уже подстерегают нас на каждом шагу… на каждом повороте. Хотя, если смертные пробьют ворота, ничто не будет важным. Мы исчезнем, как одна из тех звезд, которые сначала освещают целое небо, а затем сгорают дотла и забываются навеки. Ты можешь идти, старший помощник.
Когда Вийеки повернулся, чтобы покинуть кабинет магистра, Яарик снова коснулся его плеча.
– Еще одно пожелание.
Напуганный таким неформальным контактом, Вийеки тут же остановился.
– Да, мастер?
– Я не хочу вмешиваться в твои домашние дела, мой юный друг. Просто советую тебе удерживать жену от хвастовства перед родственниками. Она беспрестанно рассказывает им о скором повышении статуса ее супруга, а между тем они являются представителями орденов Жертв и Песни. Ничего хорошего из этого не получится. Ты понял меня?
Что-то холодное упало в котел его живота. Кхимабу, несмотря на все просьбы и предупреждения, рассказала своей семье о сокровенной надежде Вийеки.
– Да, мастер. Я понял.
Дверь захлопнулась. У старшего помощника было несколько мгновений для восстановления контроля над своими чувствами. Повернувшись и изобразив на лице абсолютное спокойствие, он прошел мимо других просителей, ожидавших в приемной верховного магистра ордена.
Дни Порто слились в бесконечную череду моментов, где он взбирался на крутые склоны, лежал, свернувшись калачиком на узком выступе скалы под шквальными порывами ветра, или испытывал мгновения полного ужаса при встрече с норнскими лучниками. Воин старался не думать о доме, жене и ребенке, потому что это не привело бы ни к чему хорошему. Застряв на краю мира, в самой неприятной из чужбин, Порто больше не верил, что вернется в Пердруин. Его контроль над собственной судьбой был примерно таким же, как и над звездами, пересекавшими ночное небо.
Кстати, в последнее время он часто наблюдал за звездами. Несмотря на усталость, Порто испытывал трудности со сном: он либо не мог заснуть, либо просыпался среди ночи, преследуемый призраками старого и нового времени. Поскольку несколько туннелей по-прежнему оставались ненайденными, склон горы после сумерек принадлежал норнам. Если какой-то опрометчивый смертный ступал на их территорию или даже случайно попадал в зону видимости, его обычно находили утром мертвым – с черной стрелой, торчавшей в теле.
