– Ныне я именую вас героями верховного попечительства, – произнес герцог, – и налагаю на вас требования Ордена рыцарей. Встаньте, сэр Эрлинг, сэр Кольборн и сэр Порто.
Порто не удавалось подняться, пока желтобородый воин по имени Слудиг не помог ему встать на ноги. Он чувствовал себя, как новорожденный жеребенок. Колени дрожали и едва удерживали вес тела. Герцог ушел по своим делам, и его сменил хирург с сумкой, полной льняных бинтов и горшочков с мазями.
Эрлинг вцепился руками в окровавленную голову гиганта и никому не позволял забрать ее у него даже на мгновение.
«Это честь, – спросила его жена, – или твой мастер решил посмотреть, насколько жестоко тебя убьют северяне?»
Даже теперь, приближаясь к группе переговорщиков, которая собиралась у древних ворот, Вийеки не находил однозначного ответа. Он не признался Кхимабу, что своими протестами, вероятно, уничтожил вполне реальные шансы стать преемником Яарика на посту магистра. Ему хватило бы мужества встретиться лицом к лицу с ордой северян – совершенно без оружия, – но он не осмелился признаться в глупости своей жене. Она же с каменным лицом и сухими глазами попрощалась с ним на пороге дома, словно уже много сезонов чувствовала себя овдовевшей женщиной.
Генерал Суно’ку, пришедшая в сторожку раньше остальных, теперь шагала взад и вперед по комнате, демонстрируя столь редкое у невозмутимых хикеда’ев нетерпение. Вместо белых доспехов она надела так называемую домашнюю военную форму – наверное, хотела показать, что не боится мечей и копий северян. Как обычно, Вийеки разрывался между восхищением ее боевым духом и сожалением об упрямой и несдержанной храбрости Суно’ку. Пока день медленно тянулся и час переговоров становился все ближе и ближе, он не переставал надеяться, что некое событие изменит весь план. Вийеки не боялся смерти и ранений. Его преследовал неосознанный страх, подобный тому, который человек, оказавшийся в дикой местности, испытывает перед бурей, превращающей голубые небеса в черную темень ненастья.
Вийеки присоединился к двум другим посланникам: к певчей Ниджике с украшенным рунами лицом и худощавому, небольшой комплекции церемониймейстеру по имени Яяно из Указующего Пальца. Будучи родственником Зунияба, он являлся представителем могущественного и благородного семейства. Вместе с Суно’ку, которой, очевидно, не хотелось тратить время зря, они прошли через сторожку к воротам. Вийеки наконец смог оценить работу Каменщиков из команды Наджи – многочисленные латки на огромных створках, подпорки и возведенные баррикады. Генерал торопливым жестом велела страже открыть малые ворота. Чтобы помешать возможным козням смертных, отряд охранников из Ордена Жертв сбился в плотную группу. Вийеки и остальные посланники безмолвно ожидали указаний Суно’ку. Наконец цепи на массивных блоках зазвенели, тяжелые балки из ведьминого дерева застонали, выходя из пазов, и высокие узкие створки малых ворот медленно раскрылись.
Вид неба – даже в тусклых сумерках – вызывал у Вийеки странное чувство. Он так долго находился в Наккиге, что каменные своды пещер над головой стали для него естественным явлением. Серое пространство с обрывками темных облаков выглядело невыносимо огромным, словно что-то надежное было чудовищным образом сорвано с макушки мира. Казалось, что скалистые склоны, начинавшиеся с каждой стороны ворот, уходили в бесконечность.
На «нейтральной территории» за воротами их поджидала дюжина северян. Они расположились возле огромного тарана. Вийеки не сомневался, что осадное орудие оставили на месте как напоминание. Осмотрев ворота, он увидел большие вмятины на окаменевшей древесине. Удары тарана вогнули внутрь крепления и металлические стяжки. Там, где находились прекрасные украшения, сохранилось только несколько фрагментов. Ворота больше не выглядели прежним символом силы и защиты. Они представляли собой нечто старое, сломанное и давно забытое. При виде нанесенного ущерба его кишки сжались в плотный комок. Вийеки повернулся, чтобы посмотреть на Суно’ку. Однако, если генерал и заметила, как сильно пострадали ворота, она ничем не показала своего отношения к этому. Не отводя взгляда от смертных, она решительно направилась к ним.
– Предполагалось, что их будет четверо, – сказал Яяно. – Четверо их и четверо нас!
– Другие – это охрана герцога, – холодным тоном ответила Суно’ку. – Они хотели убедиться, что мы не принесем с собой оружия. Во имя Сада, не показывайте смертным свой страх!
Она остановилась в нескольких шагах от бородатых северян, которые смотрели на посланников хикеда’я так, словно те были чем-то неведомым для них. Суно’ку развела руки в стороны и широко расставила ноги. Охранникам герцога потребовалось некоторое время, чтобы понять ее намерения. Шесть дородных северян – больше похожих на горных гигантов, чем на людей, как подумал Вийеки – подошли к Суно’ку и ощупали ее. Один из них сказал что-то своим парням, и остальные охранники нервозно рассмеялись.
– Я достаточно хорошо говорю на вашем языке, – сказала им Суно’ку. – В любом случае, вы должны знать, что я могу прикончить вас без всякого оружия. Вот этими голыми руками. Причем вы умрете раньше, чем это почувствуете.
Риммеры были закаленными в боях воинами. Они даже не показали виду, что расслышали ее слова. Однако остроглазый Вийеки заметил, как напряглись их мышцы и сузились глаза.
Когда посланников хикеда’я обыскали, охранники отступили в сторону. Самый крупный из ожидавших северян махнул им рукой, приказывая отойти еще дальше. Они подчинились, хотя и с недовольством собак, которых держали на слишком коротком поводке. Вийеки подумал, что большой мужчина как раз и
