От обилия ссылок разбежались глаза. «Наследник корпорации «Септима» тратит отцовские деньги», «Кирилл Игнатов попал в полицию за драку в клубе», «Убийство семьи Игнатовых. Сын – единственный свидетель».
Я открывала все подряд, читала. В голове царила невообразимая каша из информации. Конечно, не стоит верить всему, что пишут в интернете. Но из массы самых разных статей выделила следующее. Кирилл Игнатов – единственный наследник многомиллионной корпорации «Септима», которая специализируется на фармакологии. Куча связей с заграничными инвесторами, лидирующее место на рынке. О Кире писали многое. Что меняет девушек, тусит с городской элитой, много тратит.
Довольно часто Кир попадал в переделки. То нос кому-то сломает, то машину разобьет. Все закончилось убийством его родителей. Автомобиль расстреляли. Мать погибла на месте, отец – в больнице. Кир был на заднем сиденье, его по какой-то счастливой случайности лишь слегка задело.
А затем Кирилл Игнатов исчез. Не появлялся в университете, продал родительскую квартиру. Почему у Кира возникли проблемы с деньгами? Скорее всего, еще не вступил в наследство. А квартиру тогда как продал? Хотя я не юрист. Там, наверное, свои тонкости. Но Кир исчез, и «Септиму» возглавил партнер отца, некто Ярослав Дубровин. Кира искала полиция. Не нашла. Зато Эонард нашел. И предложил возможность отомстить.
Мне стало не по себе. Я заглянула на кухню. Кир, напевая под нос, мыл посуду. Оставалось позавидовать силе духа. Он все-таки решил жить, хотя почти сдался. Тот парень, который уже несколько дней сопровождает меня повсюду, никак не походил на того, с кем я встретилась в компании Эда.
Кир оторвался от своего занятия.
– Что-то хотела?
– Нет.
Я отвернулась и сбежала с кухни.
И все-таки это страшно. Можно понять, почему Кир связался с Эдом. А вот как ему хватает сил улыбаться – нет.
Глянула на часы. Опаздываю! Эд, скорее всего, уже ждет. Быстро расчесалась, подкрасила губы и вылетела на лестничную площадку, как раз чтобы столкнуться нос к носу со своим возлюбленным. Понадеялась, что не выгляжу запыхавшейся и глупой.
– Привет!
– Добрый вечер, Александрина, – ответило мое наваждение. – Идем?
– Да.
Я взяла Эда под руку. Он не сопротивлялся. Словно так и надо.
Мы спустились по лестнице и вышли во двор. Хорошо, зимой нет вездесущих бабулек на скамейках. А то меня бы записали в ряды пропащих девиц с жуткой репутацией. Улыбнулась собственным мыслям. Как всегда в присутствии Эда, настроение стремительно улучшалось. Сон показался большой глупостью. Мало ли, что привидится? Учитывая, что все мои дни заняты мыслями об Эде, неудивительно, что он мне снится.
– Куда идем? – спросил Эонард.
– Куда угодно. Может, до ближайшего сквера? Там сейчас тихо и безлюдно.
Губы Эда дрогнули в легкой улыбке:
– Если бы ты не была со мной, я бы сказал, что ты ищешь неприятности на свою голову.
Как же хорошо просто идти рядом и не думать ни о чем!
– Неприятности меня любят! Ой, снег пошел!
Первые белые крупицы закружились в воздухе. Подружки всегда считали меня ненормальной из-за того, что обожаю зиму. Особенно когда все кругом белое и пушистое.
– Все-таки середина декабря, – философски заметил Эд. – Будь сейчас июль, тогда бы я удивился.
– Бука!
Я осмелела настолько, что чмокнула его в щеку. И, к моей радости, Эд не отстранился. Наоборот, притянул меня к себе и поцеловал. Губы были холодными, как этот снег. И в то же время – обжигающими. Я пила – и не могла напиться. Из головы исчезли все мысли, словно во вселенной остались я – и этот непонятный, пугающий, но бесконечно любимый парень.
– Неприятности любят тебя, – усмехнулся он, отстраняясь. – Не замерзла?
Я замотала головой, а потом раскинула руки и закружилась под падающим снегом. Снежинки оседали на волосы, куртку, засыпали дорожки родного города. Меня остановили сильные руки.
– Ты так любишь жизнь, что даже странно.
– Я просто счастлива сейчас! – смутилась от своего порыва и отвела взгляд. – А ты? Ты счастлив?
– Возможно, – уклончиво ответил спутник.
Хорошего настроения сразу поубавилось. Неужели ему плохо со мной? Может, кажусь надоедливой девчонкой? Эд видел столько людей, столько стран и городов… Что могу ему дать я? Совсем обычная, даже наивная. Любовь? Разве его никогда не любили? И он сам… разве не знает, что это за чувство?
– Ты снова придумываешь себе проблемы, Александрина, – вывел меня из задумчивости любимый голос. – Не ищи того, чего нет. И продолжай
