радоваться тому, что есть.
Я кивнула и спрятала лицо в его полупальто, прижимаясь всем телом. И правда глупая. Если Эд здесь – значит, ему хочется бродить со мной под снежным ночным небом. Иначе не пришел бы.
– Здравая мысль, – ответили мне.
Опять!
«Кыш из моих мыслей», – подумала я.
– Как скажешь.
Эд улыбнулся, и мне стало теплее.
Мы шли по скверу, разговаривая обо всякой ерунде. Точнее, говорила я, а Эд терпеливо слушал. Наверное, со стороны мы казались странными: холодный, невозмутимый, но такой притягательный мужчина и растрепанная девчонка, размахивающая руками и пытающаяся привлечь его внимание.
Но прохожих встречалось ничтожно мало. И я могла быть собой, не думая о том, как выгляжу.
– Время позднее, пора возвращаться, – наконец сказал Эонард.
– Нет! – Отпустить его казалось верхом невозможности. – Пожалуйста, давай еще погуляем.
– Ты замерзла, Аля. В другой раз.
Эд остался непреклонен. Развернулся и пошел к моему дому. Вот что за человек! Пришлось догонять. До самого дома я молчала. Эд завел меня в подъезд и проводил до двери.
– Спасибо за прогулку, – сказал он. – Не дуйся. Тебе не идет.
– Не буду, – вздохнула я. – Когда увидимся?
– Приезжай завтра вечером за заданием.
Слова Эда пригвоздили к месту. Я уже и забыла о нашем странном контракте. И о том, что он заставляет меня вмешиваться в чужие судьбы, с которыми сам играет, как кошка с клубком.
– Хорошо. Часов в восемь буду.
– До завтра? – Стальные глаза смотрели в самую душу.
Я кивнула и вставила ключ в замочную скважину.
– Ты снова злишься, – Эд развернул меня к себе, – и я не понимаю почему.
– Я уже говорила, что не хочу причинять вред. Мне тяжело. Я – не ты.
– Но договора никто не отменял, а я не могу все делать сам. Если хочешь, можем его разорвать. Только тогда – прости – вряд ли увидимся снова.
– Почему? Почему мы не можем просто общаться? Гулять, встречаться, как нормальные…
– Люди, – перебил Эд.
– Люди, – повторила я.
– Да потому что я – не человек. Сколько раз повторить, чтобы ты запомнила и поняла? Я живу не первую сотню лет. И не могу смотреть на мир с той же заинтересованностью и наивностью, что и ты. Мы никогда не сможем просто встречаться, как ты сказала. Потому что срок твоей жизни для меня – мгновение. Я не хочу оставаться один.
Его слова припечатали меня к полу. Стояла словно оглушенная. Эд сказал, что нам никогда не быть вместе. И что я себе придумала? Для него это все – лишь сиюминутное увлечение. Что-то интересное. Пока. Надоем – и он отмахнется от меня, как от назойливой мухи.
– Аля, ты меня слушала, но не услышала, – печально заметил Эонард. – Жду вечером. До завтра.
Он развернулся и пошел прочь. А я осталась у двери. Внутри все переворачивалось. Почему? Почему он так жесток со мной? С собой, в конце концов? Что делать?
Провернула ключ и вошла в прихожую. Хотелось сползти на пол, обхватить себя руками и разрыдаться, но вместо этого переоделась и включила телевизор.
– Вернулась? – появился передо мной Кир. – А что такая несчастная? Вроде на свидание ходила. Не на каторгу.
– Он сказал – мы никогда не сможем быть вместе, – хлюпнула носом я.
– И что с того? Это не повод расстраиваться. Знаешь мудрую фразу? «Никогда не говори никогда». Хотя лучше Эд и правда оставил бы тебя в покое.
– Я люблю его.
– Люби. Он же не запрещает. Или расстанься с ним раз и навсегда.
– Ни за что! – воскликнула я.
И вдруг поняла, что не хочу расставаться. Даже если продолжатся задания, даже если буду видеть его раз в неделю, месяц. Я просто хочу быть рядом.
