потом пуля назад ка-а-ак полетит! И – бумс!»
Глупо! Сознание цеплялось за какую-то неоформившуюся мысль. Но какую? Стоп! Время замедлилось! Время! Эд здесь?
Я оглянулась. Никого. Но он мог спрятаться, уйти. Или есть способ повлиять из его мира на наш? И Эд наблюдает за мной? Немедленно одернула куртку, отряхнула брюки. Не хватало еще, чтобы Эд увидел, в каком я состоянии. В душе разгоралась надежда.
Кир продолжал вешать лапшу на уши полицейскому. Оставалось надеяться, что посадить убийцу важнее, чем узнать, откуда у него пулевое ранение. Наконец нас оставили в покое. Я отпустила Игоря Ивановича. Автомобиль уехал, а мы с Киром так и стояли у подъезда.
– И кто это был? – первой отмерла я.
– Думаю, тот же, что и осенью, – ответил Кир. – Деньги заплачены. Я – живой. Или кто-то из прикарманивших отцовское имущество. Это более вероятно. Может, Никодимов действовал не один. Откуда мне знать?
– Ты так спокойно об этом говоришь, – поморщилась я.
– А как еще? – Кир потер переносицу. – Устал бояться. Там, в больнице, все время думал: а что дальше? Дома у меня нет, образования – нет, работы – нет. Что делать, Аля?
– Жить, – вздохнула я.
– Вот именно. Жить. Прости, что трепал тебе нервы. Постараюсь больше этого не делать.
– Не говори глупостей, – сжала я руки Кира. – Все будет хорошо. Идем домой?
Мы поднялись по лестнице. Щелкнул замок, пропуская нас в безопасное тепло квартиры. Безопасное. Меня начало трясти. Так сильно, что пришлось опереться спиной на стену. Кир тут же бросился ко мне.
– Аля, Алечка, ты чего? – осторожно потормошил за плечи. – Все хорошо, мы живы. Убийцу арестовали, узнают, кто меня заказал. Ну!
– Надоело, – заплакала я, размазывая слезы по щекам. – Сначала Эд исчез, теперь ты чуть не погиб. Не могу! Не могу так больше!
Кир потащил меня в комнату, усадил на диван, сбегал на кухню за водой. А меня колотило так, что чуть не билась в конвульсиях. Залпом выпила воду. Стало легче.
– Время, – сообщила перепуганному Киру, – время там остановилось. Я не поняла, как такое возможно.
– Но Эда здесь нет? – уточнил Кир.
– Нет, конечно. Я сама…
И я снова зарыдала. Уже давно рассказала Кириллу, что произошло. Но тогда не плакала. А вот сейчас… Становлюсь истеричкой. И такие перепады настроения – постоянно.
– Аль, ты здорова? – Прохладные пальцы Кира прикоснулись ко лбу. – Вроде жара нет.
– В порядке, – вытерла слезы, только больше их размазывая. – Зато ты уже не напоминаешь статую отчаяния.
Кир улыбнулся. Сразу стало легче. Он сел рядом, погладил по плечу. Всегда хотела, чтобы у меня был старший брат. Кажется, наконец-то получила.
– Знаешь, призраком проще, – снова заговорил он. – Не нужно бояться. Только за тебя. А мне-то что? Меня нельзя было ранить, убить. Не было вопроса «что дальше?». Весь этот месяц я только и делал, что думал. Думал, думал. Казалось, с ума сойду. Эд обещал забрать мою память о жизни вне тела, так сказать. Но не успел. Знал, что это будет непросто.
– Ты зря беспокоишься. – Переключившись на чужие проблемы, мигом забыла о своих. – Жить будешь тут, у меня места хватит. Захочешь – восстановишься в своем универе. Главное, чтобы меня тебе на пару не выгнали. Мне на голову теперь свалились клуб, фирмы. Так что недостатка в работе нет. И зарплата приличная, я узнавала. Надо только узнать, кому ты так мешаешь. И понять, что сегодня произошло.
Казалось, Кир успокоился. И перестал походить на призрака. Выругал меня за беспорядок в квартире и заброшенные пары. Заставил сходить в магазин за продуктами. Рвался со мной, но я боялась выпускать его за пределы дома. Хандрить было некогда.
Вечером я впервые не чувствовала одиночества. Кирилл расположился на диване и листал свежую газету. А я спокойно уснула, зная, что рядом есть близкий человек. И снова провалилась в коридор. Уже знала, куда он ведет. Побежала вперед, чтобы поскорее добраться до зеркала. Прикоснулась к холодной поверхности стекла.
Эд был в комнате не один. Рядом сидела Фортуна. Она выглядела иначе, чем в нашем мире. Распущенные волосы опускались почти до пола. На щеке также проглядывала вязь татуировки, только бледной, почти незаметной. Она что-то рассказывала Эду. Я снова не слышала. Видела только, как мрачнеет его лицо. Фортуна, наоборот, смеялась. Я читала торжество в ее глазах. Эд закричал на нее, указывая на дверь. Девушка подскочила легко, как бабочка, и выпорхнула из комнаты. Эонард развернулся к зеркалу. Подошел ближе.
– Будь ты проклят, Эон, – долетел едва слышный звук.
Его кулаки опустились на стекло, разбивая вдребезги. Нет!
Единственная связь между нами исчезла… Но во сне не было сил плакать. Вместо этого убедилась – мне сегодня помог не Эонард. Тогда кто?
Глава 26
Проснулась с дикой головной болью. На щеках еще не высохли слезы. Зато с кухни доносилась музыка – Кир включил радио. Я не одна. Какое
