было по одеянию. Приложные воины каждого токана носили свои цвета и узоры. Не было лишь северо-западных ока – их токан исчез без следа. Горло стиснуло: я вспомнила Кашима, который отправился на поиски своих собратьев да так и сгинул, убитый неведомыми монстрами на чужой для него земле.
– Лис, сюда. – Извель ждала меня в расположении ратарана северо-востока. Я была уверена, что с ними приедет Мама-Ока, кто же еще мог искать встречи со мной.
– А где наша старушка, Извель? – спросила я, подходя к группе. От нашего ратарана осталось немного, капля в море этой войны. Но ни один из солдат ока не выказывал страха или сожалений.
– Мама-Ока? – В свою очередь удивилась заокраинка. – Ей на поле битвы делать нечего. Она осталась в токане молиться богам. Кое-кто другой слишком уж навязчиво искал встречи с тобой.
Женщина отошла в сторону, и из-за ее спины вышагнул Ким. Я не сразу узнала в этом хмурящемся и мрачном мальчишке малыша, который путешествовал с нами от Штольца, чтобы обрести свой дом в токане. После магического взрыва, когда я думала, что потеряла все, мальчик-ока бродил за мной по токану хвостом. И злил меня этим, как и тем, что напоминал о невосполнимой утрате – Атосе.
Сейчас Кима было сложно узнать. Он повзрослел. Сколько ему – восемь? Девять? Мальчишка вытянулся еще сильнее и, казалось, вот-вот сравняется со мной ростом.
Я чувствовала неловкость и не знала, что сказать. А мальчик, потерявший голос вместе с родителями, лишь сурово сверлил меня пронзительным взглядом светлых глаз.
– Ну ты и вымахал, – наконец произнесла я. – Через пару лет станешь выше Атоса.
Мальчик молчал.
– Ты уже знаешь, что Атос жив? – робко спросила я. – Ты можешь сходить и повидать его.
Монолог затягивался.
Я так и не научилась общаться с детьми, да и назвать этого хмурого волчонка ребенком было уже сложно – одно слово: подросток. Что я могла ему сказать? Как я стыдилась того, что отказалась от него в токане, потому что он напоминал мне про Атоса? Или о том, что, будучи наемницей в Лароссе, я попросту не вспоминала о нем? Отрезала от сердца и закрыла за самой глухой дверью своей души.
– Ким, я…
Мальчик резко поднял на меня глаза и шагнул вперед. Мне показалось, что он сейчас ударит, но он обхватил меня так крепко, что затрещали кости.
– Рад, – глухо сказал Ким, уткнувшись мне в грудь.
Судя по вытянувшемуся лицу Извель, она тоже не ожидала слов от немого. Я неловко подняла руку и погладила вихрастый затылок.
– И я рада, малыш. Плохое место, плохое время, плохие обстоятельства. Но я все равно рада.
Так же резко, как обнял меня, Ким отошел. Кивнул мне и растворился в подошедшей толпе южного ратарана.
– Зачем он здесь, Извель? – спросила я, повернувшись к ока, которая смотрела вслед мальчишке. – Я надеюсь, старосты не сошли с ума и не отправили на битву детей?
– Ким – самый быстрый наэздник среди наших людей. Если наши войска разобьют, он поскачэт в южный токан, чтобы предупрэдить свой народ.
– И что же вы сделаете? Сядете в лодки и уплывете? Ты не задумывалась… – я попыталась сама оборвать неблаговидную мысль, но потерпела неудачу. – Ты не задумывалась, что проклятый народ не станет устраивать геноцид жителей Королевства? Только уничтожит армию и людей вроде меня, особенно неугодных королю-медведю. В Кармаке осталось достаточно жителей: их не вешали и не сжигали. Да, тем людям пообещали будущее рабов. Но это все-таки жизнь.
Извель посмотрела на меня с удивлением.
– Конэчно, мы обсуждали это, Лис. Главы токанов волнуются нэ о защите прэстола Роуэна, а только о своих людйах. Преклонить колэно перэд новой силой было заманчиво, но то, что случилось с нашими братьями с сэвера… Проклятый народ нэпрэдсказуем: они ели людей, высаживали на них свои сэмена, убивали ради забавы. Хотя в этом они довольно близки с житэлями Королэвства. – Заокраинка бросила грустный, но не осуждающий взгляд за мою голову, туда, где располагались основные силы армии короля. – В любом случае договариваться с ними все равно что надэяться на разумность дикого звэря. Он можэт пройти мимо, а может откусить тебе голову.
Я приобняла подругу, сжала ее предплечье и произнесла:
– В тебе так много силы, Извель. Ты четко видишь цель этой битвы, хочешь сражаться за будущее своего народа и мечтаешь отыскать после войны сына. А мне как будто чего-то не хватает. Я знаю, что уже в печенках у вас всех сижу, но у меня на душе словно кошки скребут. Будто я могу спасти всех, но, чтобы это сделать, мне предстоит отыскать еще некий кусочек головоломки. И главное, кажется, что он прямо над головой, но стоит мне посмотреть наверх – там пусто.
– У тэбя над головой нэ пустота, а бэскрайнее нэбо, – проговорила ока. – И если дажэ его тэбе мало, чтобы успокоить свою душу, то отвэт на свои
