– Чумовая смесь! – улыбнулся Санька, развязывая сверток.
– И где же вы ее берете?
– Табак сами выращиваем, а перец торговец один привозит, недорого продает. Близ Красновки, говорит, прижилось растение – из-за мутации или еще чего.
– Давай, отсыпь горсть, – сказал я, а сам подумал, что наверняка этот торговец преподобному и другие травки поставляет.
– Смотри, только не нюхни, полчаса потом валяться будешь весь в соплях и слезах – ни вздохнуть, ни выдохнуть.
– Понял. Приготовься, на счет «три» открываем дверь – и вперед. Конечный маршрут – хлев. Знаешь такой?
– Конечно. Он под убежище у нас оборудован.
– Отлично! Раз… два… три…
Двери распахнулись, и мы выбежали наружу, в слепящую белизну этого кошмарного дня.
Свет резанул глаза, и я едва не поскользнулся на обледенелой тропинке, но Санька вовремя подхватил меня. Тут же в погоню за нами бросились псы; их пасти защелкали в опасной близости от наших задниц, отчего у нас вдруг открылось второе дыхание. Мы побежали еще быстрее. Санька рванул пакет с кайенской смесью и бросил хорошую горсть псу в морду. Тот заскулил, начал чихать и фыркать, сходя с дистанции. Второго зверя отсеял я, подкинув в разверзшуюся пасть свою порцию адской пыли.
Я побежал в ту сторону, откуда пришел, но парень остановил меня:
– Нет, стой! Пошли сюда, так сократим путь.
Я не стал возражать, но уйти нам не удалось. Знакомая фигура неожиданно, словно черт из табакерки, возникла прямо перед нами. Направив на нас карабин, отец Марк поинтересовался:
– Далеко собрались, молодые люди?
Голос его звучал сухо, как карканье. Да и сам пастырь напоминал сейчас ворона: в черном балахоне, сутулый, он, подергивая головой, немигающими глазами взирал на нас.
– Далеко собрались? – повторил отец Марк, не услышав от нас ответа.
– Людей спасать, – произнес я. – Опустите оружие.
Но он будто не услышал меня, а всё смотрел куда-то, словно сквозь нас, играя желваками.
– Отец Марк… – начал Санька, но тут же замолчал, не зная, что сказать дальше.
– Не время сейчас, преподобный, власть свою показывать. Посмотри, что в поселке творится.
Отец Марк поднял глаза к небу, поднес ладонь к щеке и крикнул:
– Помилуй нас, Господь! Помилуй всех нас, Господь!
А потом глянул на нас так, словно собирался убить одним взглядом. Зашипел:
– Погляди, Александр. Вокруг погляди. Ты видишь? Видишь?! Это всё твоих рук дело! Твои-их!
– Но… – слова застряли у Саньки в глотке, словно острые рыбьи косточки. Он закашлялся и замолчал.
– Ты привел в наш поселок самого дьявола! Кругом смерть! Кругом! Морглоды рыщут по улицам в поисках новой жертвы! Демоны ада жрут наших детей, наших близких!
За спиной отца Марка, метрах в ста, показался один из упомянутых им «демонов ада». Нас морглод заприметил сразу и тут же ломанулся за «обедом». Чудовище настигло бы нас через пару мгновений, но нашу смерть отсрочили псы Вознесенского, с безумным лаем набросившиеся на монстра. Завязалась жуткая драка.
– Отец Марк! Отец Марк, о Господи! Там, у вас за спиной, там чудовище! – Саньку словно прорвало. Ужас, обуявший его, превратил речь паренька в смазанный звуковой поток. – Отец Марк, надо срочно уходить, там морглод, он сожрет, он сожрет нас, о Господи! Нам надо немедленно уходить!
Отец Марк мрачно зыркнул на него и произнес:
– Когда мне понадобится твое мнение, я у тебя его обязательно спрошу, а пока – заткнись.
– Он что, обкуренный? – шепнул я Саньке. Тот кивнул. Морглод тем временем успешно отбил атаку псов и уже дожевывал их истерзанные тела.
Наблюдая за тем, как снопы черного дыма поднимаются к нависающим тучам, отец Марк задумчиво, даже отстраненно сказал:
– Возложи на Господа заботы твои, и Он поддержит тебя. Никогда не даст Он поколебаться праведнику.
– Отец Марк… – начал опять Санька, но грохот выстрела «Сайги» оборвал его. Я бросился на обезумевшего проповедника, но тот вскинул карабин и зарычал:
– СТОЯТЬ!
– Я в порядке, – подал голос Санька. Я обернулся. Он и вправду был в полном порядке – видимо, отец Марк, желая припугнуть парня, выстрелил выше его головы.
– Ты что, совсем с ума сошел?! Брось ружье! – закричал я, закипая от злобы. За поясом у меня находился пистолет, но достать его не представлялось
