– Быстрая, зараза. И вертлявая, как змея на сковородке.
– Ладно, – чуть спокойнее сказал Порох. – Как там Хорват, сильно его задело?
– Ногу расцарапала. Алик сейчас ему перевязку делает.
– Тварь-то хоть эта не заразная была?
Бугай неопределенно пожал плечами.
– Нет, вроде.
– Вроде?! Смотреть надо внимательнее! Значит, так, Бугай, с Хорвата глаз не своди. Не дай бог, заразу он эту подцепил. Чуть что – сразу в расход его.
Последнюю фразу Порох сказал тихо, почти зловеще, отчего Бугай едва заметно сморщился.
– Понял, – ледяным тоном ответил он.
– Понял он, – огрызнулся Порох. – Значит, так, перекур пять минут, пока раненого бинтуют, потом – дальше в путь.
Но отдохнуть не удалось. Вновь прогремели выстрелы, тут же оборвались, потом совсем близко что-то угрожающе зарычало. Истошный крик Хорвата заметался эхом под самым потолком.
– Бугай! – крикнул Порох. – Быстро туда! Ты, – он указал на Радио. – Прикрывай его! Убейте же, наконец, эту тварь!
– Порох, – окликнул его я. – Ты бы нам оружие вернул. Негоже против тварей подземельных с голыми руками идти. А так – больше шансов будет отбиться.
– Еще чего! – оскалился тот. – Обойдешься!
Над головой что-то протяжно ухнуло и тяжело ударило в стену. Мы бросились на пол. Из образовавшегося отверстия на головы посыпалась бетонная крошка. Вдали застучал автомат. Отрывистые звуки рваных очередей говорили о том, что бойцы стреляют наугад, не видя противника. Отступающий назад Радио подал знак рукой немедленно убираться из зоны обстрела. Чьи-то крепкие руки тут же поволокли нас назад, к узлу распределения.
– Алик! Ниже бери! – крикнул Радио, перезаряжая автомат. Лицо его всё налилось краснотой, из рассеченной брови текла кровь. – Они понизу ползут, черти! Вот они! Вот они! Стреляй!
Извиваясь по бетонному полу, к нам приближались серые тени. В блеклом свете мне удалось разглядеть лишь их размер – не больше таксы. Но когда вспыхнул сигнальный факел, брошенный вдаль, я увидел их морды: обтянутые морщинистой серой кожей мячи для регби, без глаз, без носа, раскрывающаяся трехлистником на пол-лица розовая пасть – какие-то жуткие карикатуры на крыс.
– Господи! – выдохнул Санька и тут же попятился назад.
Твари застрекотали, подступая всё ближе.
Полетела еще одна сигнальная ракета, освещая узкое пространство тоннеля. Наконец, когда цель была определена, очереди зазвучали уже иначе – короткие, скупые, по три-четыре патрона, следующие одна за другой. Били наверняка, без паники, экономя боезапас. Тут же раздалось змеиное шипение и повизгивание – жуткие существа начали нести потери.
– Что, не нравится?! Ну-ну! – сквозь зубы процедил Алик, выкашивая ряды крыс-мутантов. – Ничего, это только цветочки! Порох, а может, гранатку рванем?
– Ни в коем случае! – тут же вмешался Наука. – Строение старое, не выдержит взрывной волны! Стены все трещинами покрыты! Завалит! Только не гранаты!
– Совсем ополоумел?! – вскинул брови Порох, внезапно прислушавшись к совету ученого. – Жить надоело? Нас тут вместе с этими четвероногими на запчасти раскидает!
Пока бойцы освобождали проход от мерзких тварей, стены тоннеля ощутимо дрожали, осыпая нас бетонной крошкой и пылью. Мы пятились назад, выискивая относительно безопасное место, чтобы укрыться, если вдруг тоннель начнет рушиться. Санька держался молодцом, но иногда, когда звуки выстрелов, сливаясь друг с другом, раздавались еще громче, весь вздрагивал и наспех крестился.
– Не дрейфь! Прорвемся! – попытался успокоить я его. Но парень не обратил на меня внимания.
Впереди прозвучал голос Радио:
– Всё, чисто. Можно идти дальше.
– Отлично! – улыбнулся Наука.
– Болваны! – закричал Порох. – Из-за каких-то крыс на целый час задержались, да еще и Хорвата ранило. Кстати, что с ним?
Бугай опустил глаза.
– Нет его. Загрызли, твари. До самых костей обглодали.
– Твою же! Ладно, кончай скулить, идем дальше. Оружие не забудь у Хорвата забрать. Пригодится еще. Ну, чего уставились? – обратился он к нам, смерив нас своим полным безумия взглядом.
Пальцы мои невольно сжались до белых костяшек, но я стиснул зубы, не позволив чувствам вырваться наружу. «Не имею права. Одна слабина будет
