– Скорее всего, электроприводом. Только работает ли…
– Эй, Голубь! – нетерпеливо крикнул главарь. – Голубь, чтоб тебя! Выгляни!
Из кабины высунулось чумазое испуганное лицо парнишки.
– А?
– На! Как круг поворотный запустить? Круг, ты понял?
– Рычагом, – улыбнулся тот.
– Ну-ка, слезай, умник! «Рычагом»! Понятно, что не ломом! Показывай, где он находится!
Голубь спрыгнул с локомотива, пробежал через весь бокс, скрывшись за углом.
– Убежит! – злобно сказал Бугай, вытаскивая нож. – Я его сейчас подрежу, засранца!
В глубине бокса, там, где царил непроглядный мрак, что-то загрохотало.
– Неужели заработает? Столько лет ведь стояло – заржавело, наверное, уже всё, – с сомнением произнес Радио, вглядываясь в темноту.
Заработало. Под бетонным полом что-то заскрежетало, воздух задрожал, наполнившись лязгом. Потом платформа дернулась и начала медленно поворачиваться. Вместе с ней, словно новогодняя елка, начал вращаться тепловоз.
Минуты через три, когда платформа завершила свой маневр, тепловоз предстал нашему взору передом. Огромный фонарь, под которым виднелась выцветшая надпись: «ТГМ4», отрешенно глядел куда-то вперед. Железный исполин походил на умирающего мамонта, весь корпус, будто шерстью, был облеплен ржавчиной, а с боков вывихнутыми суставами торчали шланги.
– Голубок ты мой! Дай я тебя расцелую! – радостно закричал Порох, обхватив смутившегося юродивого за плечи.
– Наука, – вполголоса обратился к главарю Бугай. Вид у бойца был напряженный. – Как быстро эта махина наберет хорошую скорость?
– Минут за десять-пятнадцать.
– Выходит, всё это время нам надо будет отбиваться от трупаков. – Бугай сплюнул под ноги. – Значит, так, Радио, Алик, дуйте ко мне. Будем отстреливаться, как ковбои на лошадях от индейцев. Экономим патроны, стреляем одиночными. Косим только тех, кто полезет на паровоз. Главное, продержаться пятнадцать минут, потом наберем скорость, и они нас уже не догонят.
– Пятнадцать минут? – переспросил Радио. Тенью в глазах промелькнуло сомнение.
– Может, и все двадцать, – осадил его Бугай, сверля взглядом. – Скажу, и час будешь!
– Дык патроны… – начал Радио. Но тут же получил хорошую затрещину.
– Отставить разговорчики!
– Пятнадцать так пятнадцать, – вяло пробубнил боец, потирая затылок.
– Тогда надо поспешить, – произнес Алик. – Еще две минуты – и зомбаки прорвут оборону. Слышишь, как беснуются? Будто поняли, что мы хотим удрать от них. У, твари!
– Порох, надо поторапливаться, – крикнул Бугай.
Главарь кивнул.
– Загружаемся и отчаливаем!
Уговаривать нас не пришлось. Мы заскочили на тепловоз, но радость спасения тут же сменилась огорчением – кабина тепловоза оказалась маленькой. Слишком маленькой.
– А ты что хотел? – улыбнулся Наука. – Тут место только для машиниста.
– А мы? – надулся Санька.
– Мы снаружи поедем, – ответил за ученого Бугай.
Глаза Саньки округлились.
– Не переживай, нам только от нелюдей оторваться, – успокоил его я.
– Постойте! – Паренек соскочил с тепловоза, промчался через весь бокс к слесарному столу, схватил оттуда фомку и запрыгнул обратно. Неумело крутанув в руках свое новое оружие и едва не залепив им себе в лоб, гордо произнес: – Отбиваться буду!
Наука усмехнулся, а я подумал, что идея вполне себе неплохая, таким ломиком легко можно в случае чего проломить голову. Взгляд пробежался по столам ремонтного бокса. Долго искать не пришлось. Обратно на помост я заскочил уже с увесистым разводным ключом и небольшой кувалдочкой с длинной удобной рукоятью.
– Что выбираешь? – обратился я к Науке. Тот скривился. – Лишним не будет! – Я всучил ему в руки ключ, сам закинул кувалду на плечо.
– Голубок! Давай скорее! – подгонял Порох, залезая на тепловоз. Схватившись за измазанный скользкой жирной смазкой поручень, выругался. – Подвиньтесь, кодла! Давай, парнишка, залазь. Крути рычажки, дави на педальки, поехали. Поспеши!
Голубь забрался в кабину машиниста. Кряхтя и по-собачьи фыркая, мальчишка начал жать на кнопки и вертеть рычаги. Со стороны эти действия походили на игры обезьяны с микроскопом. Уже не только Бугай стал сомневаться в том, что Голубь сможет сдвинуть с места железную махину.
