Боец молниеносно повернул голову в сторону Пороха, оскалился, словно бешеный пес.
– Да пошел… – начал он, но смолчал. Тихо добавил: – Не лезь не в свое дело.
Порох, довольный реакцией Бугая, продолжил:
– Младшой у него тоже дуриком был. За ним же ведь и уход особый нужен, больше внимания родительского. Тебе, видимо, мало что перепадало. Вот ты и психуешь. Травма детства.
– Послушай! – Бугай схватил Пороха за шкирку. – Не начинай! Я ведь могу…
– Что? – спросил главарь. – Что ты можешь? Убить меня? – Он злобно рассмеялся. – Даже пальцем не тронешь! Слишком быстро забывается хорошее, Бугай. Вспомни, как я спас тебя, оборванца сопливого. Я, никто другой, я, слышишь?
Жилы на шее Бугая напряглись, как канаты, он отпустил Пороха и, резко развернувшись на каблуках, быстро ушел в конец локомотива.
Бандит ухмыльнулся.
– Ишь, ретивый какой! Совсем страх потерял! – потом, желая сменить тему разговора, обратился к Голубю. – Мертвой хваткой тебя этот трупак схватил тогда в кабине. Ногу прокусил? Но это ничего, до свадьбы заживет.
Мы помогли раненому устроиться удобнее, подложили под голову свернутую в рулон куртку, которую нашли тут же, под сиденьем. В глаза бросилась висящая под потолком кабины машиниста черная коробочка размером с сигаретную пачку. Рация.
– Наука, – махнул я ему рукой. – Настроить сможешь? На волну убежища Вознесенского.
– Можно попробовать, только диапазон нужен, на котором они вещают.
Я обернулся к Пороху. Тот демонстративно отвел глаза в сторону.
– Время выходить на связь, – напомнил я. – Иначе сделка отменяется.
Бандит неприятно клацнул клешней и с явной неохотой спросил:
– Что надо?
– Частоту выхода радиосвязи, – тут же ответил Наука, пробираясь ближе к рации.
Порох назвал.
Ученый долго крутил ручки, дергал и соединял друг с другом проводки, вслушиваясь в радиопомехи. Потом торжественно объявил:
– Вроде получилось!
– Дай сюда! – Порох выдернул рацию из рук Науки. – Хмель, ответь! Хмель, это Порох, ответь! Хмель, где ты там? Опять спите все? Хмель! Наука, ты точно настроил? Молчит чего-то.
– Всё точно, – ответил тот, переводя взгляд на меня.
– Хмель! Где ты там? Ответь! Слышишь меня?
Нет ответа.
– Может, из укрытия вышли? – робко предположил ученый.
– А бес их знает! – Порох вновь попытался выйти на связь. Без результата. Вместо живых голосов из динамика слышалось лишь хриплое шипение.
– В любом случае это ничего не меняет, – наконец холодно произнес Порох. – Никаких приказов я не отдавал, и то, что они не выходят на связь, уже не моя проблема. Могу сказать тебе, что без моего ведома крошить заложников они не будут.
– Если… – начал я. Но бандит меня опередил:
– Если что-то произойдет там без моего ведома, я лично им печень руками вырву!
– Товарищ капитан, – простонал вдруг пришедший в себя Голубь. Порох, услышав такое необычное обращение к нему, довольно зажмурился, как объевшийся сметаны кот. Но улыбка медленно сползла с губ, как только парень продолжил: – Товарищ капитан, вы обещали птиц. Мне. Когда я вас прокачу. На поезде. Много птиц обещали. Дайте мне их. Много голубей. Они все мои. Мы договаривались. С вами.
Далеко позади злорадно рассмеялся Бугай. Порох вновь улыбнулся. Улыбка получилась натянутой. Ответил:
– Договаривались – значит дадим. Еще просто время не пришло. Ты нас до станции довези, а там…
– Нет. – Вдруг жестко отрезал Голубь. По его белому, как простыня, лицу покатились крупные капли пота. – Мне нужны голуби. Мы договорились. Вы обмануть хотите. Меня. Все хотят обмануть меня. Всегда.
Тело мальчишки начало биться в конвульсиях. Он шумно засопел, глаза закатились, а изо рта пошла пена.
– Чего это с ним? – спросил Порох, отступая назад.
– Припадок! – Наука подскочил к Голубю, закинул ему голову набок, чтобы тот не захлебнулся.
– Началось превращение! – прошептал подоспевший Бугай, но так, чтоб все услышали. И с некоторой долей ликования добавил: – Сейчас всем места мало будет!
Глава 9
