знала, в кого влюбится и с кем будет, а о руке на плечах мечтала. Но Виктор никогда не ходил так с ней, говорил, вульгарно.
– Нам придется расстаться, Всеволод, – сказала она тихо.
– Саш, ну что опять-то? – Мешков сильнее прижал ее к себе. – Снова наркоманские страхи?
– Нет, не они. Я люблю тебя и доверяю тебе, но обстоятельства складываются так, что вместе мы быть не можем.
– Слушаю дальше.
– Всеволод, я хочу заменить этим детям мать, – сказала она решительно. – Так уж получилось, что мне нужно только это. И все.
– Это я понял. С самого начала было ясно, что так оно и будет.
– Да?
– Конечно. И я тебе вообще-то говорил, что не против детей, так что незачем выбирать между ними и мной.
Александра покачала головой и прижалась к Всеволоду, чувствуя щекой грубую ткань его куртки. Последние минуты провести вместе, сохранить еще одно хорошее воспоминание…
– Всеволод, но я не могу их забрать к себе! Они же не щенята, а люди! Нельзя взять и вырвать их из родного дома, лишить отца только потому, что мне на старости лет приспичило поиграть в мамашку! Это я хочу быть с ними, понимаешь? Поэтому менять жизнь должна я, а не они!
– Да, это очевидно, – согласился Мешков, удивив Александру.
– Ну именно! – продолжала она. – Я не могу быть немножко твоей женщиной, немножко для них мамой, немножко писательницей, немножко тем, немножко этим. Надо выбрать, что действительно необходимо, и сосредоточиться на этом. О, дорогой, если бы только было позволено, я с радостью забрала бы ребят к себе и была бы абсолютно счастлива, потому что дом Инги, он все же давит на меня, и каждый день встречаться с Виктором мне тоже совсем не нравится.
– Но это будет неправильно, верно? – мягко сказал Мешков. – Хотя мне почему-то кажется, что твой бывший спит и видит, как бы полностью спихнуть на тебя детей. Мелкий-то норм, не сообразит, а для старшего это станет ударом.
– Вот именно, – вздохнула Александра. – Сам подумай, как бы ты пережил, если бы родной отец сбагрил тебя какой-то бабе. Которая еще к тому же живет с каким-то странным мужиком.
Всеволод засмеялся:
– Не хочу хвастаться, но вообще-то я как отец очень даже котировался у своих детей. Они мною страшно гордились, и внуки, кстати, тоже. Но ты права, так поступать с ребенком нельзя.
– Вот видишь! Всеволод, я бы очень хотела остаться с тобой…
– Но высокая в небе звезда зовет тебя в путь? – перебил он.
– Да, зовет. И это не потому, что ты справишься без меня, а они не справятся. Они тоже справятся, не сомневаюсь, но, раз надо выбирать, с тобой я могу расстаться, а с ними – нет.
– Это нормально, – улыбнулся Мешков. – В конце концов, человечество давно бы вымерло, не будь материнского инстинкта. Только неужели вот прямо никак нельзя соединить меня и их?
Александра нахмурилась.
– Я думаю, придется все-таки выйти за Виктора опять, – процедила она, – иначе ничего не получится.
– Господи, Саша!
– Ну а что? От него я хотя бы знаю, чего ждать, а в тебе мне только предстоит разочаровываться. Он изменник, так и бог с ним, пускай. А если я узнаю, что у тебя другая женщина, это меня просто убьет.
– Ну здрасте! Не трава, так баба!
– А скажешь нет? Все мужчины изменяют, почему ты исключение?
– Не все.
– Все.
– Сашка, твой придурок Стрельников это еще не все.
Александра вздохнула:
– Считается, что есть верные мужья, но это теория. А на практике… Вы просто убеждаете себя, что это ничего не значит.
– Я не изменял жене, – сказал Мешков тихо. – Батя мой никогда не изменял маме.
– Правда?
– Да. Слушай, положение действительно непростое. Ребята потеряли мать, и наши проблемки просто чушь собачья по сравнению с их утратой. Это ясно. Ты очень хорошая женщина и делаешь именно то, что необходимо, поэтому, если ты считаешь, что, для того чтобы детям стало полегче, нам нужно расстаться – расстанемся. Только прошу тебя, ответь на один вопрос: ты простила Виктора?
– То есть?
