Тут бы мне свернуть с треклятого следа и покатить восвояси, но я, наперекор голосу разума, осторожно двинулся вперед. Не знаю, что я ожидал найти в зловонной норе хищника. Возможно – подсказку. Возможно, Колоб уязвим, и, посетив его логово, я смогу понять, как мне раз и навсегда отделаться от этой твари.
Сточная труба поглотила меня, словно гигантская пасть.
Я услышал шепот множества голосов.
«…пробудился и расправил крылья…»
«…расколол скорлупу земной коры!..»
«…пожрал на завтрак Луну, а на обед – Солнце!..»
«…слизывает с небес кометы…»
«…мы – лишь блохи на его шкуре…»
Ясно, речь шла о Всеужасном. Кто-то обмусоливал всем давно известное предание.
Приглядевшись, я увидел множество головастиков, прикрепленных к стенам и связанных друг с другом посредством единой кровеносной системы. Сегодня, наверное, только головастикам было интересно раз за разом пересказывать быль и небылицы о Всеужасном, для остальных же он давно превратился в нечто естественное и фоновое. Кстати, насчет того, что Всеужасный пожрал Солнце, – это враки. Про Луну – правда, про Солнце – нет. Я полагаю, все бы поняли, если бы Всеужасный покинул орбиту Земли.
Головастики почуяли меня и притихли.
– Ты пришел, чтобы снова истязать нас? – спросил один из малышей, его головка была сморщенной и сильно напоминала оголенный мозг.
– Я – не Колоб, только – тс-с-с! – признался я.
Головастики озадаченно зашептались. Я заметил на стене округлые выемки, обрамленные оборванными, запечатанными свернувшейся кровью сосудами. Похоже, нескольким малявкам удалось освободиться и удрать. Приглядевшись, я заметил под пустыми нишами кривые надписи печатными буквами. Под одной выемкой было написано «Коля», под второй – «Максим». Я призадумался.
– Если ты не Колоб, то отпусти нас! – услышал я тонкий голосок.
– Пожалуйста-пожалуйста! – взмолились со всех сторон. Головастиков было так много, что мне показалось, будто стены и потолок логова шевелятся.
– Тс-с-с! – повторил я, вздрагивая от ужаса. – Молчите, если не хотите, чтоб он нас услышал!
– Пожалуйста! Ты ведь один из нас! – твердили они. – Мы не хотим быть ему пищей. Освободи, прошу!
– Как мне избавиться от Колоба? – спросил я.
– Тебе с ним не справиться, – ответили мне.
Тоже мне – удивили…
– Он хоть в чем-нибудь уязвим?
– Люди…
– Что – люди?
– Они – его шпионы. Колоб может смотреть их глазами. Чем меньше людей, тем сильнее он слеп. Отпустишь нас?
Я вздохнул:
– Ла-а-адно… Как это сделать?
– Дерни за нерв справа от входа.
Я отыскал отросток белесого аксона и ткнул в него надутой на боку выпуклостью. Сейчас же затрещали лопающиеся сосуды, логово Колоба наполнилось кровавым туманом. Освободившиеся головастики принялись хаотично метаться и при этом очень громко хохотать. Честно говоря, я офонарел от такой беспечности. Знал бы, что эти засранцы так себя поведут – ни за что бы не повелся на их сопли.
Впрочем, все это быстро прекратилось. Головастики сбились в стаю и упорхнули наружу, оставив меня в одиночестве. Я представил, в какую ярость придет Колоб, когда увидит, что в его логове кто-то похозяйничал, и тоже решил не задерживаться. Потратив несколько минут, я погонял кругами по сухой траве возле входа, чтобы очистить бока от кровищи, затем двинулся через промзону дальше.
– Эй, кусок мяса, нанизанный на шампур из собственного эго и невежества!
Я притормозил возле мусорных баков, оплетенных, точно экзотическими вьюнами, пульсирующими внутренностями матерого рако-ко.
– Это ты мне?
Рако-ко поднял над баком червеобразный отросток, окруженный венчиком разновеликих глаз.
– Ты настолько исхудал, что стал прозрачным, – посочувствовал мне паразит. – Сожри что-нибудь, иначе ты просто лопнешь! – И он швырнул мне дохлую крысу.
Дожил. Даже у поедателей старого хлама мой вид теперь вызывает жалость. Докатился, блин.
