– Ладно, – сказал Призрак, сглатывая и садясь за рояль. – Начнем с распевки.
Где-то в середине занятия на пороге появился грязный и рассерженный эльф с мешком денег в одной руке и тростью в другой. Нет, ну кто его просил лезть в белом камзоле в канализацию? Теперь только «Тайд» или кипячение. Третьего не дано.
– Я тут занимаюсь! – с гордостью ответила я. – Хочешь, покажу, как я научилась правильно брать дыхание?
– Вставай, пойдем отсюда, – злобно произнес Андоримэль, бросая мешок денег в руки Призраку. – Моральная компенсация за пробное занятие.
– А почему ты так долго? – обиженным голосом заявила ваша покорная слуга. Еще бы, герои обычно бросаются спасать красавицу сразу!
– Я дал ему время, чтобы он понял и осознал свою ошибку! – язвительно заявил эльф, хватая меня за руку. – А ты давай молись и кайся. Иначе я передумаю и оставлю ее здесь.
– Простите… – прошептал Призрак. – Я больше не буду!
– Завтра в девять часов в Эльфийскую филармонию. Приступаешь к работе! Не опаздывать. Зарплату и обязанности обговорим отдельно, – отрезал Андоримэль, а потом наигранно радостно: – Поздравляю, вы приняты на работу!
Призрак сидел как громом пораженный. Вот что значит, найти работу не выходя из дома!
– Сима! Давай на выход! – резко дернул меня мой учитель, сдувая непослушную прядь золотистых волос с лица.
– А почему ты так со мной разговариваешь? – возмутилась я, вырывая руку из руки эльфа.
– Пошли быстрее. Я уже весь пропитался этими мерзкими запахами! – вспылил Андоримэль, брезгливо морща нос.
Я молча последовала за ним, дуясь, как хомяк на крупу. Через десять минут мы были уже на поверхности. Я демонстративно отвернулась и пошла вперед, игнорируя его замечания и жалобы на то, что пришлось лезть в канализацию и испачкаться «по уши».
– Сима! – возмутился эльф. – Ты меня слушаешь?
– Нет! – гневно заявила я, чувствуя, как в моей душе нарастает обида. – Мне не нравится твой тон! Я хочу побыть одна! Так что езжай домой, а я прогуляюсь! Никто не заставлял тебя лезть в канализацию! Поэтому не нужно мне высказывать, на какие жертвы ты пошел ради меня! Костюмчик испачкал, бедняжечка… Коричневенькое – отмачивать, желтенькое – застирывать.
– Я что-то не понял… – начал эльф зловещим голосом, но потом холодно произнес: – Сначала переоденься, а потом броди себе по улицам на здоровье. Надеюсь, твою одежду успеют отстирать и высушить. Советую быть дома рано утром, чтобы успеть привести себя в порядок. Увидимся завтра. Я надеюсь.
Эльф силой впихнул меня в карету, которая повезла к дому Джио, где я приняла ванну, переоделась и наконец-то нормально поела.
После ссоры с Андоримэлем на душе был осадок. Ненавижу, когда со мной разговаривают в таком тоне и высказывают претензии. От Андоримэля я такого не ожидала. Мысль о том, что мы вроде как друзья, вмиг улетучилась. Если этому ушастому чистота своего костюма дороже, чем нервы друга, который и так уже неделю живет на пороховой бочке, то пусть проваливает на все четыре стороны. Такие друзья мне не нужны. Я смогу сама о себе позаботиться.
«Думай о завтра уже сегодня!» – заявила мне совесть, с которой я согласилась. Сольная карьера мне не грозит. По окончании конкурса меня выбросят на улицу, поэтому стоит подумать о том, чтобы найти работу, снять жилье и потихоньку начинать новую жизнь.
Я решила стать журналистом! И вот я уверенно иду по указанному адресу, сжимая в руках газету. Никогда не думала, что эта бронированная дверь со смотровой щелью и надписью: «Добро пожаловать», где какой-то хулиган дописал от себя «ся!», – ворота в мир свежих новостей и сплетен. Рядом с дверью стояло ведро с надписью: «Жалобы», судя по тому, сколько жалоб в нем накопилось, скоро их будут выносить, не рассматривая. Над ведром от руки было написано: «Нам очень важно ваше мнение!» Постучавшись в дверь, я стала ждать, когда мне откроют. За дверью послышались шаги, и подозрительный голос спросил: «Кто там?»
– Я по поводу работы! – радостно заявила я, предвкушая славу «акулы пера».
– Отлично! У нас как раз есть три вакансии! – сказал мой невидимый собеседник, щелкая какими-то шпингалетами, звеня ключами и цепочками.
И вот я шагнула в святая-святых имперской журналистики – в редакцию газеты «Вечерняя империя». Прямо в коридоре висели портреты в черных рамочках. Портретов было много. Под потолком красовалась черная надпись: «Они погибли при исполнении слуебных обязанностей». Рядом была пустая «Тоска почета».
Меня отвели в кабинет к редактору, который был похож на огромный студень. Он лениво открыл глаза, взглянул на меня и спросил:
– Че надо? Жалобы оставлять при входе!
– Я на работу устраиваться! По объявлению! – сказала я, разглядывая кабинет, в котором вместо обоев были расклеены выпуски газеты. Маленькое зарешеченное окошко, которое больше напоминало бойницу, освещало огромный письменный стол, на котором было пусто.
– Ах! На работу! – студень затрясся, протягивая руку. – Вы приняты!
– Что? Прямо так сразу? – удивилась я.
«Пришел, увидел, победил», – гордо заявила совесть.
– А теперь иди и познакомься с коллегами! Они тебе все расскажут и объяснят! – махнул рукой студень, погружаясь в дремоту.
