– Ты говори да не заговаривайся, манус. Забыл, перед кем стоишь?
Иларий удовлетворенно улыбнулся.
– Приказывай, матушка, что передать Бяломястовскому князю от княгини Черны?
– Не от княгини, от князя Мирослава, племянника его…
Глава 71
…передай, что не под княжеской рукой теперь эта земля. Будут теперь в Ветряках свои князья.
Рослый палочник в коротком плаще без гербов расхохотался, поставил красный сапог на голову мертвого старосты.
Игор медленно снял с плеча лук, вытянул из колчана стрелу, приладил.
– Нет больше Чернца, помер! Твари небовы сожрали вашего князя-кровопивца.
Палочник запрокинул голову, захохотал. На его лбу заметил Игор клеймо в виде Землицына знака.
– Теперь мы с братьями будем ваши князья. Пусть младенец Чернский придет да выгонит.
Несколько мужчин вокруг него одобрительно загомонили, потрясая в воздухе палками.
Деревенские, побросав вилы и топоры, жались к дворам, боясь, что пустят в ход маги свои палки – и лягут недовольные новой властью рядом со старостой.
«Не может такого быть, чтоб умер», – вертелась в голове мысль, как праздничная лента в руке танцующей Бялы на Землицын день. Весть догнала Игора под стеной Бялого, пригвоздила к месту. Ничего не удалось узнать ему про Ядвигу. При князе, как сказывали, от самого вокняжения да всю зиму был один только чернявый манус, словно тень ходил, и тот как уехал с мертвецом в Дальнюю Гать, так и не воротился. К самому князю Игор не пробился, да только видел у его крыльца слишком много чужих гербов. Пока Игор, притаившись, наблюдал за теремом Якуба, не только лисы мелькали на плащах да рукавах – и дальнегатчинский медведь, и куницы из Скравека, и соболь Витольдов, и кабан Збигнева из Хуторов. Зачастили посланцы от мелких князей в Бялое, к бессильному князю Якубу. Может, не так бессилен он, как хочет всем показать?
«Владеку обо всем надо рассказать, – подумал Игор, уже жалея, что нет у него хорошей скорой лошади. – Если готовят князья захват Черны, чем раньше узнает Владислав, тем скорее задавит гадин, чтоб и рыла из норы не высунули впредь».
«А может, Якуб уступил старику Милошу и одну из девок его хочет взять? – подсказал внутренний голос. – Тайком сладить дело и наградить поскорее куничью девку дитятей, чтоб не успел Чернский господин помешать, и остался удел под Бяломястовичами. Не достался сыну княгини Эльжбеты».
«Может, и Ядвигу услали на чужой двор, к будущей невесте князя? – подсказала надежда. – Потому и не видать Ядзи в Бялом».
Днем было ему к терему не подойти – уж слишком отличался великан-дикарь от срединцев лисьего двора. Игор укрылся в тени старой полуразвалившейся сельницы недалеко от княжеских конюшен и замер, как умеют только в Закрае, что и волос не шелохнется, не приглядишься – и не догадаешься, что че- ловек.
Когда вышла из двери девчонка, аж сердце заломило, как похожа была та на Ядзю – словно все девки в Бялом на одно лицо. Курносенькая, смешливая, с длинной косой. За нею вышел, погромыхивая ведрами, высокий палочник.
– Дай сама, – улыбнулась девчонка, заслонилась, смущаясь, рукавом. – Что я, по воду не хаживала?
– А может, я пособить хочу, Юлита? – придвинулся к ней палочник.
– Видала я таковых-то помощников, – отмахнулась девка, хихикая. В игру эту они, верно, игрывали уж – и обоим она нравилась. Да только на этот раз припрятал маг для своей простушки в рукаве диковинку.
– А место, где утопленника нашли, видала?
– А ты знаешь? Покажи! Сам его видел?
– Видел. Как не видать. Мы его со Збыней ко князю принесли.
Палочник явно гордился своей ролью в истории с мертвецом: выпячивал грудь, крутил пальцами длинный ус. Как есть богатырь – хоть тотчас на роспись в княжеские хоромы.
Девчонка распахнула глаза. Пошла за ним, заглядывая в лицо с кошачьим неистребимым любопытством, на какое одни пригожие бабы и способны.
– Ну и каков он? Тадеуш-то Дальнегатчинский при жизни красавец был. Княгиня-то наша как его любила… Ведь без памяти. Когда ее за Чернца проклятого отдавали, так мы с девками все глаза выплакали. Жалко-то как было. И господина Тадека жалко. Красивый такой, обходительный.
– Да какое красивый, – ревниво ответил палочник, уводя девчонку дальше по тропе вдоль реки. Снег сошел еще не везде, и сапожки девки и ее ухажера глубоко отпечатывали в грязи следы каблуков.
Игор черной невидимой птицей двинулся за ними.
– Рыбами весь объеденный. И лица-то не осталось. Раздутый весь, страшный. А на шее вот этак, – маг провел рукой под подбородком и вверх, за ухо – полоса темная. Говорю тебе, Юлитка, только ты никому не сказывай. Не магией убил его Чернец – задушил. Веревкой или ремнем. Поверь моему слову. Я на службе князя повешенных навидался. Вот тут он и всплыл…
Палочник качнул головой, указывая взглядом на темную воду реки. Юлитка охнула, прикрыла ладошкой рот. Побледнела. Маг – не будь дурнем – бросил
