«Нет смысла даже пытаться, ты не можешь прекратить плакать», — тёплые руки ощупывают лицо, Локи чувствует это, влага стелется по щекам.
«Тебе кажется, что ты умираешь», — к губам прижимается прохладное стекло. Яд? Пусть это будет яд!
«Я не могу спасти тебя сейчас, сейчас, сейчас, сейчас…», — в рот попадает горечь, сглотнув, Локи надеется, что пьёт отраву.
«Ты должен спасти себя сам», — забвенье, и больше никакой боли, этого Локи был достоин в полной мере.
«Твоё время приближается», — последние секунды Лафейсон дышит судорожно.
«Твой демон пробуждается», — Локи вздрагивает, ощутив странное прикосновение, словно нежные губы коснулись виска. Поцелуй смерти? Наконец-то.
Демон дернулся, застонал, руки бесконтрольно шарили рядом, только он не понимал, где находится. Мягко, тепло. Где он? Жив? Почему жив? Судя по тупой боли во всём теле, он всё-таки жив, хотя данный факт противоречит всем законам природы. Если он не истёк кровью, значит, кто-то пришёл бы за его головой, а если бы никто не явился за короной падшего принца, то он бы истёк кровью. Третий вариант не имел ни малейшей надежды на существование. Да и какой тут может быть вариант? У Локи не было шансов, он прекрасно это понимал, но сейчас оказался в замешательстве.
Послышался какой-то шорох, Локи судорожно вздохнул, попытался открыть глаза, —
получилось, но не настолько хорошо, насколько хотелось бы. Лафейсон дернулся, застонал от боли и, яростно превозмогая себя, дернулся снова, пытаясь подняться, в чём у него не было сомнения — так это в его позе, он лежал на спине.
— Эй, хватит, — раздался приглушенный возглас, Локи не сразу понял, кто рядом, прищуренными глазами он ничерта не видел, только мутные тёмные пятна на свету. Через какую-то долю секунды горячие руки уже укладывали его обратно, так бережно, словно ребёнка, труда незнакомцу это не составило. Лафейсон пытался определиться, знает ли обладателя голоса, но с этим оказалось сложно, уши очень плохо воспринимали звуки. — У тебя лопнули барабанные перепонки, успокойся, лежи и не дёргайся, раны недавно только начали затягиваться.
На секунду Локи допустил, что рядом Лафей. А кто же ещё мог о нём заботиться? Но потом вспомнил, — наставнику запрещено помогать опальному демону. Значит, не Лафей. Проскользнуло ещё более невероятное предположение: может, это Грег? Только он не знает, где Локи живёт. На этом варианты у Лафейсона закончились.
— Ты кто? — с некоторой опаской шепнул Локи. Он плохо слышал свой собственный голос, не мог даже определить, громко говорит или нет. — Назовись. Что тебе нужно?
Тёплая ладонь неуверенно прошлась по лбу, убрала тёмную прядь за ухо. Ответ вышел тоже тихим, но Локи услышал и замер, он видел перед собой только тёмное пятно на светлом фоне и не мог понять, кто может так жестоко шутить над ним. Собственный разум? Или…
— Это я, Тор. У тебя серьёзные повреждения, постарайся не дёргаться слишком сильно.
Локи резко замолк. Одинсон обеспокоенно разглядывал его бледное лицо, разметавшиеся по светлой подушке тёмные локоны, прищуренные мутно- зелёные глаза. Почему он замолчал? Никак не отреагировал, ведь должен был хоть что-то сказать: «спасибо» или «катись отсюда к чёрту!». Хоть что-то! Но Лафейсон молчал, и нефилима это обеспокоило. Лишь губы поверженного демона нервно дрогнули.
— Локи? Ты меня слышишь? Это я, — врачеватель говорил осторожно, стараясь не повышать тона, зеленоглазый сглотнул, не издал ни звука. — Это я, Тор. Ты в безопасности. Тебе нужно время, чтобы восстановиться.
Лафейсон похолодел, сердце, казалось, замерло на долгие несколько минут, воздух так и застыл в лёгких. Демон не мог взять в толк, где он сам, и почему рядом с ним нефилим. Неужели он действительно рядом? Наконец момент оцепенения разбился вдребезги, Локи снова смог вдохнуть, и сердце его стало беспокойно биться, лицо покрылось холодным потом, всё тело кололо и жгло.
— Локи? — снова осторожно позвал Одинсон, демон не мог определить окраску интонации его голоса, он ведь должен как-то отреагировать на присутствие ангела, но только не знает как. Слишком растерян и удивлён его появлением.
— Что со мной? Где мы? — тихо и отчасти равнодушно спросил Локи севшим голосом.
— В пентхаусе, — был ответ.
— Мне запрещено помогать, — сглотнув кислую слюну, отозвался демон, он немного привык к мутному свету, но всё равно ничего не видел, только пятна. Он чувствовал, как его начинает подташнивать. — Тебе лучше уйти, пока за мной не пришли…
— Охотники до чужих привилегий? — Тор внимательно рассматривал застывшие мутные глаза и не мог понять, что тот чувствует сейчас, его лицо не выражало практически ничего, разве что очевидную растерянность. — Уже приходили.
Локи судорожно облизнул пересохшие губы, сглотнул и вдруг закашлялся. Тор опустил свою тяжёлую ладонь на узкую грудь, демон почувствовал давление, но его вовсе не душили, а приступ кашля вдруг оборвался, и дышать стало чуточку легче, словно одним наложением рук Одинсон мог исцелить.
— Почему я всё ещё жив, если они были здесь? — очень тихо произнёс Лафейсон, почему-то он не ожидал, что гость его услышит.
— Я запечатал твой пентхаус, сюда никому не пройти, — с лёгким вздохом объяснил полукровка. — Ты идёшь на поправку, но с большим трудом. Тебя изрядно вымотали.
