— Локи, ты что? — взволнованный нефилим дёрнулся в попытке подойти, но Локи так на него глянул, что он немедленно остановился. — У тебя что-то болит? Ты только скажи, я тебе помогу.
— Ничего у меня не болит, — Локи вдохнул полной грудью, оскалился. — Я ничего не чувствую. Вот что со мной. Не могу даже подрочить себе, у меня не стоит. Я должен подумать, что с этим делать, а тебе лучше позаботится о себе, не пристало тебе якшаться с демонической шлюхой, которой есть, кому подставить зад, кстати говоря, ты уж будь уверен.
Про себя Локи умолял Одинсона уйти. Ну, должен же он оскорбиться наконец и свалить. Но уходить нефилим, видно, не собирался, и Локи пустился во все тяжкие, круша мосты, которые сам возводил с огромным трудом.
— А, я всё понял, — зло выплюнул демон. — Теперь твоей заднице ничто не угрожает, можно и понянчиться со мной.
Нечитаемый взгляд Тора прожигал не хуже пламени Муспелльхейма. Локи растерял остатки решимости, он судорожно выдохнул и закрыл лицо руками. Он не хотел обидеть Одинсона, но понятно, что их дороги ведут в разные стороны, а сейчас всё вообще стало как-то нестабильно и запутанно. Почему Тор просто не уйдёт?
Послышался треск стекла под ногами гостя, Локи замер, в этот момент он одинаково сильно боялся и того, что Тор приблизится, и того, что уйдёт. Звуки удалялись, демон судорожно выдохнул, отнял руки от лица, вскинул голову — нефилим исчез.
Локи стало больно и обидно, он лишь попытался убедить себя в том, что всё правильно. Лафейсон огляделся вокруг, — бардак его не смущал, ему было наплевать. Сейчас он оказался лицом к лицу перед другой проблемой, он сам не свой и не понимает, в чём причина. Он только сейчас задумался, ему ведь надо как-то вылезти из ванной, а сил на это просто нет, ни на что нет, только на пустую злость и бесполезное равнодушие. Демон выдохнул и прислушался — играла музыка. Откуда музыка?
«Там были бесконечные дни и ночи», — услышал Локи и замер, музыка играла в пентхаусе. Контрактники Сурта, его самая удачная сделка и любимая группа Локи.
«Где наша любовь превратилась в лёд», — Лафейсон дернулся, когда понял, звуки доносились из спальни, только приглушенно.
«Но пламя внутри всё ещё горит», — демон судорожно выдохнул, музыка пролилась бальзамом на его истерзанное тело и душу.
«Вернись ко мне», — демон вздрогнул, в дверном проёме показался белокурый громила.
«Мне плохо без твоей любви», — Тор прятал взгляд, он подошел ближе, скрипя осколками под ногами, нагнулся и осторожно подхватил Локи на руки, не задавая вопросов, не интересуясь, позволит ли демон. Он делал то, что считал нужным, полагаясь лишь на свою интуицию.
«Вернись ко мне», — Локи позволил себе обхватить врачевателя за плечо, выдохнул, вдруг смущаясь собственной наготы. Не произнёс ни звука, будто онемел.
«Без тебя мне так грустно», — Одинсон сильнее прижал демона к себе, от сердца отлегло, когда Локи прикоснулся к нему.
«Так грустно…», — Тор вынес демона из ванной комнаты, опустил на постель, на которой предусмотрительно было разложено мягкое полотенце.
— Прости, — выдохнул Локи, заметив, что намочил одежду ангела.
— Ерунда, — отмахнулся Одинсон. — Я пойду…
— Я не хочу, чтобы ты уходил, — Локи вдруг схватил Тора за руку, говорил торопливо и взволнованно. — Прости, что наговорил тебе, я просто, я…
— Локи, успокойся, — нефилим присел на постель коснулся ладонью бледной щеки и осторожно улыбнулся. — Я просто схожу за заказом. Я никуда не уйду.
— Правда? — рука демона соскользнула с запястья нефилима. — Точно не уйдёшь?
— Обещаю.
Тор вернулся минут через пять с подносом в руках. Запахло пряным жареным мясом. Лафейсон наблюдал за гостем настороженно, он не хотел есть, точнее, не отказался бы, но энтузиазма не испытывал. Нефилим подошёл ближе, опустил поднос на прикроватную тумбу и осторожно помог Локи приподняться, сесть в постели поудобнее. Для него было странно, что демон в его отсутствие запахнулся, используя полотенце. Локи вообще вёл себя не как обычно, это сводило Тора с ума. Зеленоглазый не заговаривал, отмалчивался, только посматривал на своего гостя с затаенной надеждой. Врачеватель тем временем прикинул, поставить ли поднос на колени Локи или самому поухаживать.
— Хочешь, я тебя покормлю?
Лафейсон отрицательно покачал головой, а затем тут же положительно. Он растерялся от такого предложения. Тор, которого он знал, к какому привык, не был услужлив и заботлив, обычно эту роль брал на себя Локи.
— Я не понял, «да» или «нет»?
— Если для тебя это допустимо, — отозвался Локи монотонно, пусть сам решит.
— Я сделаю всё, что захочешь, только скажи, — ледяные лазуриты таяли, грозились вот-вот пролиться, опустошая глазницы. — Скажи, что сделать, Локи. Мне так больно видеть тебя таким. Когда я лечил твои раны, было куда проще, я просто делал, что следует, и ждал твоего выздоровления, — голос
