следишь. Ведь не следишь?
— Иногда я смотрю новости, — ехидно бросил Лафейсон. — Банкротство трёх крупнейших банков — это, конечно, дело рук Сурта, а вредоносный вирус в компьютерной системе, который уничтожил все сведения о заёмщиках — это твоя работа.
— Ну ты и зараза, — буркнул Тор. — Тебя вообще можно чем-то удивить?
Лафейсон рассмеялся в ответ. В Ётунхейме Тор был довольно любопытной персоной, многие строили невероятные предположения на его счёт, иные пытались подольститься, кто-то — залезть в постель. Однако сблизиться с ним было сложно, он, словно туманный фантом, не давал определённых ответов, ни с кем не искал дружбы и оттого прочно вошёл в мир демонов, как нечто из ряда вон выходящее. К нему попривыкли, но иногда сплетни в Ётунхейме рождались, казалось, из пустоты. То судачили, что Тор и Локи друг другу изменяют, то они расходятся, то сходятся, то пытаются завести детей, даже крадут подопечных, чего только не услышишь среди демонов. Какое-то время назад делали ставки на то, что тандем «Тор и Локи» распадётся через пару лет, иные давали им и того меньше, в такие долгосрочные отношения мало кто верил. Лафейсон с саркастической улыбкой слушал каждую очередную сплетню, смеялся в ответ и только любовно потирал обручальное кольцо. Совсем недавно судачили, что Тор и Сурт — любовники, — слишком много времени они проводят вместе, но и этот бред Локи не впечатлил, уж он-то знал своего демона, да и Сурта он тоже хорошо знал, тот давно нашёл свою избранницу, пусть они не афишировали это, но всё становилось очевидно, стоило только взглянуть, как они танцуют.
Любовники наконец добрались до бара, Лафейсон всё ещё загадочно улыбался, а Тор хмурился. Правда, завидев знакомое лицо, даже два, он немного просветлел.
— О, Грег! Привет, приятель, — Одинсон протянул колдуну руку для приветствия, Танос, наблюдавший за ним, даже удивлённо вскинул брови. — Уверен, ты меня помнишь.
Уилсон немного растерялся, не знал, как поступить. А Тор всё ждал, когда ему ответят, и смертный гость всё же пожал его ладонь, едва ли, будучи контрактником Локи, кто-то станет пытаться его перетянуть. Хотя у Грега сложилось стойкое впечатление, что от Одинсона можно ожидать любой каверзы.
— Как тебе вечеринка? — не унимался Одинсон.
— Здесь здорово, — пожал плечами гость.
— Сурт постарался, впрочем, как всегда, — отозвался Локи, мимолётно глянув на брата, а затем снова на подопечного. — Ты уже успел с кем- нибудь познакомиться?
— Только с Лафеем. У тебя классный отец, — выдохнул Грег, на что рядом сидящий демон-каратель заскрежетал зубами, причём даже с учётом музыкального сопровождения со сцены это было слышно. Уилсон скосил на него глаза, но тут же отвернулся, продолжая разговор. — И Фригга, но она не особо разговорчива.
— Не переживай, — рассмеялся Одинсон. — Поверь, ей лучше молчать почаще.
— Ну хватит! — взвился Лафейсон, словно оскорбили его лично. — Оставь её в покое, она — твоя мать, и она, между прочим, очень мудрая и умная женщина.
— Локи, она…
— Заткнись, — хлестко остановил пререкания демона Локи. — Она — твоя мать, будешь оскорблять ее, когда меня не будет рядом, ок?
— Ой, да брось! — они уже не первый раз спорят на эту тему. Тор даже открывает рот, чтобы как обычно привести доводы против Фригги, но его обрывают, и не кто-нибудь, а Танос, что само по себе удивительно.
— Я думал, ты в курсе, что Локи очень трепетно относился к своей матери, — каратель вступает в разговор лениво, взгляд у него снисходительный, он хмыкает. — И ты мог бы просто проявить уважение к своей, чтобы не ранить его чувства.
Несмотря на грохот музыки и повсеместное веселье, двое демонов и колдун уставились на Таноса, поражённые до глубины души такой проникновенной речью. Эту тему Локи затрагивал лишь вскользь, не особо распространялся о матери, а Тор не бередил его воспоминания, оттого и не знал, как задевает Лафейсона поведение Тора, его частые нападки на Фриггу. Грег, разумеется, тоже не знал и удивился скорее тому, с какой интонацией незнакомец указал Тору на его упущение. Что до Локи, он был поражён куда больше других, ведь ему всегда казалось, что Танос — высеченная из ледяной глыбы болванка без чувств и эмоций, правда, последние годы после обращения Тора брат стал другим. Нередко он демонстрировал понимание, иногда поддерживал Локи, казалось, он проявляет братскую заботу, часто в моменты, когда они с Тором друг друга недопонимают.
— Спасибо, — улыбнулся Локи. — Приятно, что хоть кто-то понимает меня. Грег, вы ещё не познакомились? Это же Танос.
— Твой брат, — покивал Уилсон, вдруг чувствуя себя полным идиотом, сидел рядом с ним и пил, понятия не имея, что это демон-каратель бросает на него такие претензионные взгляды. У него всё-таки было оправдание, — Танос не представился, наверное, не видел в этом особой необходимости. — А… он тоже немногословен.
— Некоторых смертных не переношу на дух, — тяжело выдохнув, объяснил своё поведение титан, взгляд у него был тяжелый. — Но в тебе что-то есть.
— Как же ты заключаешь контракты? — искренне удивился Грег.
