услышанными. – Фарлей наверняка обратил на нее внимание. Но пока у него нет времени заняться ею. Как вы думаете, о чем я?
– О той загадочной молодой женщине, которая навещала Лесси? – спросила я.
– Нет. – Норберг покачал головой. – Уж простите, но я заглянул в размышления Фарлея. Он сам дал мне такую возможность, сняв амулет. Таким образом он хотел продемонстрировать мне всю искренность своих намерений. Однако дар менталиста состоит в том, что мы не можем вычленять нужные куски воспоминаний. Обычно мы видим гораздо больше, чем нам хотят показать.
Я слушала его молча. Мне не нравились его слова, но я понимала, что Норберг не лукавит. Более того, и сам Фарлей наверняка предполагал подобное, когда открывал свой разум перед прославленным менталистом.
– Я говорю о последней ссоре двух братьев, – мурлыкнул Норберг. – Вайнер что-то искал в кабинете Грегора. Как вы думаете, что именно?
– Да откуда же мне знать?! – Я не удержалась и с досадой всплеснула руками. – Фарлей отправил своих людей, чтобы провести обыск.
– Тяжело заниматься подобным делом, если даже не предполагаешь, что именно тебе надо искать. – Норберг покачал головой. – Это может быть самой обычной вещью. Например, какой-нибудь дешевой статуэткой. Как понять, что тебе нужно?
Я глубокомысленно кивнула. И впрямь – как? Клара сказала, что Вайнер раскидывал бумаги и книги. Получается, искать надо книгу или документ? Но почему он тогда кричал, что Грегор не заплатил за какую-то услугу?
Я вдруг резко остановилась.
Книга! А что, если речь идет об одном из альбомов Деера? У него явно была целая коллекция магиснимков, распределенных по определенным тематикам. Недаром он спрашивал у Фарлея, что тот предпочитает.
– О чем вы только что подумали? – мягко спросил Норберг, не сводя с меня выжидающего взгляда.
– Я подумала, что Грегор хранил у себя один из альбомов со снимками похищенных девушек, – медленно проговорила я. – Клара сказала, что ее отец подозревал брата. Возможно, Грегор решил добыть неопровержимые доказательства…
– Клара, – не дал мне договорить Норберг. – Клара вообще в этом расследовании занимает далеко не последнюю роль, не правда ли?
Я нахмурилась. О чем он? Неужели намекает, что Клара может иметь отношение ко всей этой мерзости?
Нет, ни за что не поверю! Она такая милая. Такая улыбчивая. И Ричарду она нравится. Если окажется, что Клара на самом деле дурила его, то даже страшно представить, что будет с моим партнером. Одна история с Магдаллой чего стоит. Его якобы невеста пыталась отравить его же бабушку. Не говоря уж о том, что она изменила ему перед самой свадьбой. И с кем! С его родным отцом!
Впрочем, в последнем я ее как раз винить не смею. Барон Вертон Эшрин при жизни был донельзя неприятным человеком и не гнушался всякими недостойными способами, чтобы получить желаемое.
– Но в любом случае – зачем гадать зря? – Норберг пожал плечами и вновь неторопливо отправился по коридору. Мне ничего не оставалось, как поторопиться за ним. А он уже продолжал: – Я предлагаю навестить дом покойной четы Ириер. Изучить кабинет графа Грегора свежим взглядом, так сказать.
– Издеваетесь, что ли? – фыркнула я. Норберг бросил на меня быстрый взгляд из-за плеча, и я торопливо исправилась: – Ну, то есть, это как-то глупо… Во-первых, там идет обыск. Нас просто не пустят. А во-вторых, если граф Грегор действительно держал у себя в кабинете альбом с подобным содержимым – то его непременно найдут.
– Смею напомнить, что я ничего не говорил про альбом с магиснимками, – прохладно проговорил Норберг. – Это было ваше предположение.
– И все же! – Я опять остановилась и зло притопнула. – Это просто бред какой-то! Нас не пустят в дом графа Ириера!
– Пустят, – почти не разжимая губ, обронил Норберг, вновь остановившись. – По этому поводу не переживайте. И, Агата, даже если мы не добьемся успеха – неужели вам неинтересно, как и чем жил этот человек? Я уверен, в глубине души вы подозреваете его в том, что он все знал о развлечениях брата. А домашняя обстановка может многое рассказать о человеке.
Я кусала губы. Норберг говорил очень складно. И в глубине души я готова была согласиться на эту авантюру.
Беда была только в одном. Я не понимала, зачем ему это. Его отношения с Фарлеем далеки от дружеских. Скорее, эта парочка сохраняет между собой вооруженный нейтралитет. Что, если в итоге Фарлей угодит в еще большие неприятности?
– Вы хмуритесь, – спокойно сказал Норберг. – Полагаю, мое предложение вам не по душе. Почему?
– Потому что я не понимаю, с чего вдруг вы вздумали принять участие в расследовании, – честно ответила я.
– Не стоит сразу же подозревать человека в самом дурном. – Норберг слабо улыбнулся. – Да, меня нельзя назвать приятелем господина Фарлея Икстона. Но в деле, которое он расследует, замешан менталист. Негодяй, который своими действиями чернит репутацию всех магов, выбравших данную колдовскую стезю. Вы прекрасно понимаете, что в обществе нас и без того недолюбливают. Поэтому я не хочу, чтобы преступник избежал наказания. Фарлей Икстон слишком горд, чтобы попросить меня еще и об этом одолжении. Вот я и решил сам сделать шаг ему навстречу. Естественно, без каких-либо дополнительных условий.
Эх, поговорить бы сейчас с Фарлеем! Спросить у него совета. Но мой амулет настроен на Ричарда. И я понятия не имею, каким образом Фарлей умудряется связываться со мной через него.
