— Да, отец. Знаю. Я всегда считал тебя непростым человеком… но, то, что ты и есть Учитель… этого я не предполагал…
— Я сдержал обещание и вернулся на эту планету в обещанный срок.
— Но… ты ведь… Ты…
— Агарянин? — с грустным выражением лица показал клыки старец.
— Да!
— А как иначе я бы стал Патриархом?
Шедареган не ответил. Он понял, что имел в виду старец.
Тогда Хариб, молча слушавший рассказ правителя планеты, спросил:
— Прошу меня извинить, но… о какой
— Не за что извиняться, Хариб, — ответил старец. — Речь об истории Агара, скрытой Церковью от агарян… Шедареган, расскажи ему!
— «Скрытой историей» первосвященники и немногие, кому позволяется знать, называют информацию о посещении нашего мира две с половиной тысячи лет назад кораблем иной цивилизации… столь огромным, что он попросту не мог спуститься с орбиты. Цивилизация, как ты уже, наверное, понял называется Аиви…— Шедареган взглянул на внимательно слушавшего его старца. — С корабля сошел Учитель…
— Как сошел? — переспросил Хариб.
— Не буквально, конечно, — объяснил ему сам старец. — С помощью корабля поменьше, транспортного модуля… вроде этого… — старец повернул лицо в сторону, — только побольше…
Шедареган и Хариб обратились туда же, куда смотрел старец.
Снаружи рядом с ротондой, прямо на уровне глаз висел в воздухе небольшой зеркальный диск диаметром около трех арашей и в центральной части толщиной не более четверти.
— …Я называю его «Ангелом-хранителем»… — сказал старец. — Это автономный дрон. Обычно он невидим… Чуть позже я расскажу о нем подробнее. Продолжай, Шедареган.
— Учителем пришельца прозвали потому, что он учил детей Архафора, — продолжал Шедареган, — настоящее же его имя Эвааль. Эвааль учил десять лет. И не только детей императора… он учил ученых, учил учителей…
— …Он учил и самого императора… — с досадой в голосе добавил старец, глядя на море.
— Сегодня о тех событиях почти никто не знает, — произнес Шедареган, — но в то время об Учителе знали многие. Императоры, знать… по городам ходили слухи. Десятилетие его учительства стало началом настоящего технологического взрыва, источником стремительного развития науки, роста экономики…
— …И началом… того ада… в который превратился Агар… — голос старца был тих, но Шедареган и Хариб его услышали.
— Отец, прошу тебя…
— Оставь, Шедареган! Я знаю, о чем говорю! В том, во что превратился этот мир, виноват я! Я посадил сад и оставил расти без присмотра… И в саду выросло чудовище — Церковь.
Старец замолчал, устремив взор сквозь прозрачную стену.
— То, во что превратился ваш мир, — минуту спустя сказал он, не оборачиваясь, — не должно быть. Все вы, те, кого церковники зовут атеистами и проклятыми, это понимаете, понимаете, что настоящее безумство — подвергать истязаниям невиновных в преступлении, убивать их из желания угодить воображаемому существу. Безумство — убивать ближнего, ради того, кого на самом деле и нет. Издевка — называть измученную жертву «святой» и расчленяя труп ее на части носить с собой разлагающуюся плоть и развешивать ее на улицах для почитания… Это отвратительно! Это — мерзость, — сказал старец.
— Но… почему? — задал ему вопрос Хариб. — Почему так вышло? Почему это случилось с нами?!
Старец обернулся, взглянул в лицо Хариба:
— Потому, — сказал он, — что жажда власти и трусость завладели наследством, оставленным глупостью… — глаза старца внезапно налились яростью, но ярость эта не была адресована Харибу. Хариб понял это, и понял
— Я отвлекся от моей истории… — произнес старец, взяв себя в руки. — Шедареган, на чем я остановился?..
— Ты поступил в команду корабля…
— В команду? — улыбнулся старец, показав самые краешки белых клыков. — Что ты, Хариб! На аивлян нет никаких команд или экипажей. Корабли эти, как ты сам знаешь, не просто велики. Они огромны, Шедареган. Огромны! Именно поэтому они никогда не садятся на планеты. В аивлянских кораблях умещаются целые города, такие, как Азргон… два, три, пять Азргонов. Есть и такие корабли, население в которых больше населения Агара. Так что, нет, я не
