— Мы в лес зашли, поискали, а ежика нет! — Поддержала брата Аня. — Мы дальше пошли. А потом нас волк испугал!
— Собака это была! — Откликнулся Игорь.
— Нет, волк!
— Собака! Волков рыжих не бывает!
— Бывают!
— Нет, не бывают!
— А может это волчица была? И она покрасилась!
Тут Таня не выдержала и громко рассмеялась. А вслед за ней и мы тоже. Дальнейший допрос смог установить картину произошедшего. Ежика сразу поймать детям не удалось, по причине того, что все ежики в этот момент были заняты очень важным делом. Прятались от этих самых детей в ежикозащитных убежищах. Решили зайти глубже в лесную чащу, а тут появилась большая рыжая собака. Впрочем, это вполне могла быть и волчица, (сучка крашеная), если принять версию Ани. Зверь зарычал на ребят и этим сильно их напугал. В принципе, было чего испугаться, бродячие псы не менее опасны, чем волки. И детишки от страха припустились бежать куда глаза глядят. Зверь их преследовать не стал, а вот дорогу до родного дома они потеряли. Шли до темноты, пока не свалились в яму. Долго кричали, звали на помощь, пока не устали и не уснули.
Возле деревни нас уже ждали несколько автомобилей, в том числе и карета скорой помощи. Это правильно, детей надо осмотреть. Но первыми подбежали их родители. Со слезами и возгласами дети были изъяты у нас, затисканы и зацелованы. А потом нас долго благодарили.
После такого приключения мы с Таней решили не торопиться домой. Батя отправился топить баню, шепнув мне на ухо, что в погребе охлождается медовуха, а мама принялась готовить обед. Мы же расстелили под разлапистой рябиной покрывало и отдыхали в теньке.
Глава 21
— Хорошо здесь! Воздух свежий, суеты меньше, чем в городе. — Таня лежала с закрытыми глазами и жевала травинку.
— Так, может, купим домик, где-нибудь неподалеку. А квартиру продадим. — Предложил я.
— Нет, пока учебу не закончу, а то добираться долго. — Отказалась Татьянка. — И вообще, я город люблю. А здесь хорошо отдохнуть пару дней.
Я только собрался сказать что-нибудь умное, как трель телефона заставила меня издать мученический стон.
— Ну, кто еще там? — Недовольно протянул я. — Чувствую, опять где-то горит! О! Леха! Слушаю.
— Серега, тебя прокурор ищет! — Послышался в трубке взволнованный голос моего помощника.
— А чего прокуратуре от меня надо? — Поинтересовался я. — Опять кто-то заяву на меня накатал?
— Да не прокуратура, а прокурор!
— Тот же вопрос: на кой черт я ему сдался?
— У него сын несколько дней назад в аварию попал. — Объяснил Леха. — Говорят, машина всмятку. В бетонный забор влетел. Операцию сделали, но прогноз неутешительный. Парень никогда ходить не сможет. Что-то с позвоночником. А тут прокурору кто-то про тебя шепнул. Он полчаса назад лично к тебе заявился. Сначала в дверь барабанил, пока Петр Кузьмич не вышел, и сказал, что ты уехал. У него последние дни бессонница, так он в окно видел, как вы с Таней в машину садитесь. Потом ко мне спустился. Ну я и сказал, что ты поехал детей потерявшихся искать. Номер телефона твой ему дал, но он, по- моему, к твоим родителям поехал. Наверное, хочет лично с тобой пообщаться. Вы детей-то нашли?
— Нашли. Хотели небольшой отдых устроить, в баньке косточки погреть, но видно не судьба.
Лехе я еще утром СМС-ку отправил, так что, он был в курсе, куда я поехал. Я так всегда поступал, на случай, если моя помощь экстренно понадобится. Сейчас не совсем такой случай, парень не умирает, но любые повреждения лучше всего лечить «по горячим следам». Да и прокурор у нас резкий, сейчас приедет и такой шум поднимет, что легче сразу согласится. Нет, я вполне могу отказать, но прокурор все-таки. Личность в городе заметная, а мне еще здесь жить.
Леха оказался прав. Через минут двадцать, возле калитки резко остановился дорогой внедорожник.
— Простите, я могу увидеть Сергея Александровича? — Задал вопрос мужчина, покинув автомобиль.
Да, это точно прокурор собственной персоной. Гаврилов Николай Вячеславович. Мы с ним незнакомы, но я несколько раз был в прокуратуре, по одной квартире, проданной через наше агентство разборки были, и его видел. Разумеется, он меня не помнит, лично со мной не беседовал. Но я его внешность хорошо запомнил. Хотя сейчас выглядит он лет на десять старше, бледный, с черными тенями под глазами, волосы взъерошенные. Нелегко ему последние деньки дались. Но в руках себя старается держать.
— Это я, Николай Вячеславович. — Я сделал шаг вперед. — Мне Алексей рассказал о вашей беде. Где сейчас ваш сын?
— В больнице.
