В качестве подтверждения своих слов Юджер вынул из-под подола шерстяной туники огромный, заточенный кинжал. То же сделали и остальные оберджини.
Вместо ответа, Йен сложил два пальца в рот и громко свистнул.
— Я здесь, хозяин! — раздался голос за окном.
Мужчина не стал раздумывать. Обернувшись к Аманде, он грубо схватил девушку и вышвырнул в окно, а сам, вскочив на подоконник, последовал за ней. Оберджини бросились за ними, но было уже поздно. Йен угодил прямо в седло к Мевереку, поднял с земли Аманду, которая оказалась головой в стоге сена, усадил ее впереди себя и направил коня прочь от постоялого двора.
Около десяти минут они ехали быстрым галопом в полном молчании, и только когда стало понятно, что погони за ними нет, Йен замедлил темп, а потом так резко остановился, что Аманда еле удержалась в седле. Правда, ненадолго. Мужчина быстро спешился и грубо стащил девушку с коня. Судя по безликим просторам вокруг: бесплодной песчаной почве, поросшей лишь вереском, да лишайником, груде камней, да редким кривым деревцам, они находились вначале одной из самых больших пустошей Глин-Гудвика.
— Эй, ты что творишь?! — возмутилась она, но тут же столкнулась с прожигающим взглядом Йена. А Аманда и не полагала, насколько он разгневан. Мужчина просто кипел от ярости.
— Это я тебя должен спросить, дура набитая! — проревел он. — Какого черта ты тут делаешь?
Девушка дар речи потеряла от такого выпада в ее сторону и стала заикаться.
— Совсем крыша поехала?! — тем временем продолжал кричать Йен. — Да тебя выпороть мало за то, что ты натворила!
Аманде с трудом удалось прийти в себя.
— Я ничего не делала, — постаралась защититься она, но мужчина был в такой ярости, что не собирался ее слушать.
— Ты только что чуть не убила нас обоих. Может быть, тебе плевать на свою чертову шкуру, но не надо подставлять других людей!
Обвинения были настолько несправедливы и нелепы, что Аманда чуть не расплакалась, хотя до этого могла держать удар.
— Я нникому не хотела навредить, — запинаясь, произнесла она.
— Ага, — мужчина язвительно улыбнулся. — Поняла, что шпионские игры не для тебя и тут же в кусты? Нет уж, милая, умей отвечать за свои проступки.
— Я ни за кем не шпионила! — запротестовала девушка.
— А как ты объяснишь твое появление из ящика? — его слова были пропитаны злой иронией. — Не скрою, я недооценил тебя, красавица. Мне почему-то казалось, что ты направишься в "Пастушью сумку", но, как выяснилось, у тебя совсем отсутствуют мозги, и ты возомнила себя великим разведчиком, решила проследить за мной и забралась в сундук.
Йен усмехнулся и досадно сморщил рот.
— Какая же ты идиотка!
Аманду передернуло.
— Закрой свой поганый рот, негодяй, когда говоришь со мной, — прошипела она. — Я оказалась в ящике случайно, упав в него ночью и потеряв сознание!
Мужчина смотрел на нее некоторые время, а потом откинул голову назад и громко рассмеялся, чем сильнее разозлил Аманду.
— Это самое глупое объяснение, достойное такой пустоголовой девицы, как ты, — вытирая влажные глаза, произнес он. — Может, еще поведаешь, как ты оказалась у моих сундуков?
— Легко. Я следила за двумя сесенарами, готовившими заговор про тебя! Да-да, я лично слышала, что они хотят убить того, кто собирается отправиться в Кинсейл из гостиницы "Каракатица". Я и не думала, что это ты.
Йен прищурился, задумался, моргнул, а потом тряхнул головой.
— Вы совсем не умеете врать, кари.
— Но это правда! — рассердилась девушка и гневно топнула ногой, но угодила по острому валуну, который впился ей в изящную туфельку и, продырявив подошву, вошел в нежную кожу. Аманда вскрикнула от боли и села на землю. Из туфли сочилась струйка крови.
— Проклятие! — застонала девушка и попыталась снять обувь.
— Стой.
Йен тут же оказался рядом и потянулся к ее ноге.
— Эй, что ты…, — Аманда умолкла, с открытым ртом наблюдая, как мужчина проворно снял ее туфельку и осмотрел больную ногу. Затем он встал, вынул из седельной сумки мех с водой, промыл ей ранку и, оторвав кусок от своей новой и, как показалось Аманде, очень дорогой рубашки, перебинтовал ей ступню.
Девушка поймала себя на мысли, что, затаив дыхание, наблюдает, как мужчина невероятно нежно и трепетно обращается с ее ногой. А руки-то у него добрые.
