— И помог бы… явись ты на полчаса позже.
Себе бы он помог! Но я только рукой махнула, не имея сил спорить. Плюхнулась на кровать, где недавно находилась Триш, посмотрела на оборотня. Он по-прежнему сидел на полу, но выглядел серьезным:
— Как тебя выпустили? Или все-таки Эрк позвонил отцу сегодня? Но я, честно говоря, совсем не верил в этот вариант… Ставили на видеозаписи с камер, которые ректор переслал полицейским. Мы сами этого потребовали, Триш буквально умоляла его согласиться. Конечно, на записях мог попасться твой двойник, но тебя закопать глубже уже было невозможно, так что мы ставили на шанс, что полиция просмотрит все — и убедится, что ты зачем-то выходила с территории и тут же на нее заходила, причем наверняка с другого входа.
Вот ему я улыбнулась благодарно. Друзья хоть что-то пытались сделать ради моего спасения. Но вынуждена была соврать:
— Уверена, что меня отпустили именно из-за этих записей. Спасибо вам.
Наверняка записи полиция даже не открывала, но я не могла сказать правду — к тому же и Триш теперь стояла рядом, поправляя майку.
Одир приподнялся, обнял меня крепко и похлопал по спине:
— Я очень рад, что все разрешилось. Действительно рад.
Я и не сомневалась. Но когда его хлопки переросли в нежные поглаживания, вскрикнула:
— Одир!
Он сразу разжал объятия и отстранился. Заметил только с легкой иронией:
— Прости. Просто соскучился.
Несмотря на то, что была глубокая ночь, я решила позвонить Эрку. Уж не знаю, насколько волновался он, но если хотя бы в десять раз меньше, чем Триш, то это уже слишком сильно. Выпроводила ракшаса из нашего корпуса, а на обратном пути свернула в коридор, который соединял жилые сектора — подальше от любопытных ушей.
Сначала хотела вскрикнуть — вышло бы очень смешно, но потом вспомнила, что тогда и Одир получит вызов, а я его кое-как изгнала из нашей приятной компании. Потому просто набрала номер. Он ответил через секунду, словно вовсе не спал:
— Дая? — увидев мое лицо на экране, заговорил очень быстро и сухо. — Почему ночью? Ладно, неважно. Мне только сегодня подписали разрешение на завтрашний визит, но до завтра можем и не успеть. Потому очень внимательно слушай. Мне подсказали единственную правовую проволочку — требуй импульсного допроса. Тогда тебе дадут минимум три дня. Не бойся! В любой момент сможешь отказаться. Делай что угодно, лишь бы дать мне время, ясно? Если твое дело закроют, то потом решить будет в тысячу раз сложнее, если вообще возможно. Потому не бойся. Офицеры слышат? Да дерьяк с ними, пусть слушают. Они все равно не имеют права отказать.
Я улыбалась от уха до уха, не в силах сдержать эмоций — он волновался обо мне. Даже на глаза навернулись слезы. Он же на мою улыбку отреагировал странно — нахмурился, сбился с темпа:
— Дая, ты там в порядке? Ты очень кстати позвонила, я даже не рассчитывал на такую удачу… — осекся и добавил совсем медленно: — Только не говори, что твой вопрос уже закрыт…
— Мой вопрос закрыт, — я попыталась улыбнуться шире.
Но Эрк на меня не смотрел — уставился куда-то в сторону. И заговорил так же быстро, но еще тише и суше:
— Не паникуй, Дая. Теперь без отца никак, но я его уговорю. Ты только немного потерпи там, и вообще никаких…
— Эрк! — воскликнула я, перебивая этот поток пессимизма. — Посмотри, во что я одета! Звоню, чтобы сообщить: прибыла в общежитие, сэр! Орошена слезами Триш, сэр! Оглажена похотливым ракшасом, сэр! Все в порядке, с меня сняли обвинения!
Он недоуменно смеялся в ответ на мой смех, но и соображал:
— Как? Ректор отослал, конечно, записи, но я сильно сомневаюсь, что их посмотрели за такое короткое время! И что им вообще эти записи? Им нужно было устранить источник опасности — они его и устранили…
Да, у Эрка и по логическому мышлению, наверное, лучшие баллы. Но я пожала плечами и подтвердила:
— Тем не менее именно записи помогли. Кажется, они даже поймали того перевертыша.
— А-а… если поймали, то конечно… Не могу поверить!
— Я тоже не могу, Эрк! — и снова тихо, счастливо засмеялась.
Но мгновенно успокоилась. Я там, еще на стоянке поняла, что должна делать. Моя ненормальная страсть к приснившемуся персонажу оказалась вполне себе реальной. А персонаж — далеко не самый положительный герой в моей истории. Я не испытывала к Эрку того же сумасшедшего влечения, которое ощущала во снах, но зато симпатия к нему была намного более правильной. Вряд ли крокодилоглазый блондинчик будет продолжать заявляться ко мне в сновидениях, но окончательно избавиться от этого образа я смогу только одним способом. И потому я произнесла уверенно:
— Эрк, там, в тюремном квадрате, я обо всем успела подумать. Например, о том, что мир может быть несправедлив, и что на самом деле нет ничего, на что можно бесконечно опираться. И потому, когда в жизни попадается что-то ценное, то за это надо хвататься. Пусть даже на короткое мгновение. Ведь
