теперь уже меньше осталось… Мол,
Боев — не сразу. Да он не говорлив. Думает. Еще раз:
— И Урал — молчит?
Топлев, чуть не плача:
— Ну ни звука!
Еще там подумал.
— Давай вот что. Переведи все касьяновское хозяйство — за реку. Немедленно. И там занять позиции.
— А этим двум?
Даже слышно, как вздохнул Боев, при клапане:
— А этим двум? Пока стоять. И — будь, будь начеку. А что — с линией?
— Послал, не знаю.
— Всем — в боевой готовности, и смотреть, и слушать. Чуть что — докладывай.
Спустя сколько-то прибежал линейный. Клянется, божится:
— В лесочке — вот такой кусок провода вырезали, как ножом. И — следы сбоку.
Немцы?!
Уже тут?
Так, по санным колеям, и дошагал Балуев с двумя своими связными до темноватой группки людей на открытом снежном месте.
Назвал себя, и по должности.
Майор Боев — чуть пониже ростом, в коротком белом полу-шубчике.
Поручкались. Уж, кажется, у Балуева — крепкое пожатие, но у Боева — цепная хватка.
И с фронтовой простотой:
— Где ж твой полк?
Его полк! Он сам его еще толком не видел. В ответ:
— Да кто ж ваши пушки так выставил?
Боев клокотнул усмешкой:
— Попробуй не выстави. Приказ.
Рассказал обстановку, что знал.
Хоть и луна — еще фонариком по карте поводили.
— Петерсдорф? Да, мне в него и ткнули, для штаба. Тут бы — и вам близко нитку тянуть. А я б — на НП сюда пришел.
Хотя — что за НП? на ровном месте, без перекрытия.
— Но пока у меня часа два запасу — я должен сам поразведать: где ж немец? Где передовую ставить?
Вот это бы — если б знать!
Боева отозвали к рации. Он там присел на корточки.
А Балуев водил светлым пятном по карте. Если все это озеро — у нас, так что и ставиться тут? Надо вперед.
Боев вернулся и басом тихим, от солдат, передал Балуеву новость.
— И вполне может быть, — без колебания сразу признал Балуев и такую обстановку. — Именно в первые сутки он и пойдет, пока у нас не может быть обороны. Именно с отчаяния и попрет.
И тогда — хоть по здешнему рубежу передний край поставить.
И когда ж успеть сюда хоть роту подтянуть?
Но Боеву, с тяжелыми пушками, — несравнимо?
А — никакого волнения.
Балуев искренно:
— Год я на фронте не был — удивляюсь, какие ж мы на четвертом году войны. Как раньше — нас не пуганешь.
Да и сам Балуев в Пруссии всего четвертый день — а уже опять в полном фронтовом ощущении.
— Все ж я пойду вперед, поправей озера. Что узнаю — сообщу тебе. И — где выберу штаб, тогда и нитку твою туда.
Сошлись в голом поле на четверть часа. Сейчас расстаться — до пока провод, до первой связи. А то — и никогда не увидеться, это всегда так.
— А величать тебя — как?
— Павел Афанасьич.
