поросли зеленым мхом. Рассохшаяся входная дверь была чуть приоткрыта.
— Добро пожаловать домой, — сказал Марон.
Я замер с открытым от удивления ртом разглядывая давно заброшенное строение. Несомненно, эта башня когда-то была дворянской усадьбой. В стародавние времена, когда людей в долине было совсем немного, а дворян и того меньше воины по праву считались защитниками родных мест. Удерживать большие крепости малым числом было трудно, поэтому они строили вот такие башни в которых могли жить и при случае обороняться от врагов или диких животных. С тех пор многое изменилось, население долины умножилось, и дворяне стали возводить для себя обычные дома к которым в память о трудных временах иногда пристраивали небольшие башни. Правда теперь они служили больше для красоты, чем для безопасности.
Судя по всему, эту башню люди покинули много лет назад. Почему Марон привел меня сюда? Не может быть, чтобы его семья жила в таких условиях. А если это так, то где его мать и родня?
— Что случилось с твоим домом? — в ужасе спросил я.
Марон зловеще рассмеялся.
— Это твой дом.
— Мой? Но как же…, - не понял я, — мы же шли к твоей усадьбе?
— Вот еще, — фыркнул мальчишка, — стану я приводить в дом человека, который лишил меня наследства. Да и мои родственники вряд ли обрадуются такому гостю. Извини, Тибон, но хотя ты и принадлежишь к великому роду, но выглядишь и ведешь себя, как оборванец.
Я смотрел на него во все глаза и не верил своим ушам. Значит странный разговор состоявшийся между нами вчера был только прелюдией к чему-то большему и теперь мне предстояло узнать много интересного. От нехорошего предчувствия похолодело в груди. Если бы сейчас из-за крайнего дома появились королевские стражники я бы не удивился.
— Поздравляю, — сказал Марон, — ты теперь зовешься Тибон и Регема. Можешь войти в дядюшкин дом, если не боишься пауков и крыс.
Словно громом пораженный я стоял и смотрел на высокую древнюю башню.
Не может быть, чтобы блестящий воин Тагон жил в такой дыре.
«Хотя почему не может», — неожиданно подумал я, — «человек которому я прислуживал не был богат, после его смерти в кошельке оказалось совсем немного денег и оружие у него было самое простое».
А Марон все никак не мог успокоиться. Видимо то, что я получил в наследство имущество его дяди не давало ему покоя. Всю дорогу обида и зависть разъедали душу молодого воина и сейчас долго скрываемое раздражение наконец вырвалось наружу.
— Наверно зря ты подарил мне кинжал Булина, — издевательским тоном сказал он, — сейчас бы он тебе пригодился. Думаю, вырученные с его продажи деньги помогли бы тебе отремонтировать новый дом.
Наверно он хотел унизить и обидеть меня этими словами, вот только у него ничего не получилось. Несмотря на то, что жестокая правда наконец открылась мне в душе не было горечи. Я ни о чем не сожалел. Подаренные вещи не значили для меня ровным счетом ничего. Легко пришли, легко ушли. Наверно потому что я еще не привык к тому, что в этом мире за все надо было расплачиваться звонкой монетой деньги не имели для меня такого значения, как для Марона. К тому же давно в прежней жизни мудрые люди говорили со мной на другом языке, который до сих пор был мне более понятен и близок, чем язык современного дворянства.
«Прощайте врагам своим недостойное поведение» — говорил Гугон красноречивый, — «ибо демоны терзают их души и не дают видеть мир таким, каков он есть на самом деле. Но прощая их слабости и пороки держите свой разум закрытым, чтобы зло не могло проникнуть в вас. Только тогда отвратительные демоны, блуждающие по миру в поисках неокрепших душ, будут не властны над вами».
— Ничего, — сказал я, — обойдусь.
Услышав мои слова Марон ощетинился словно дикий зверь. Теперь, когда маски были сброшены он больше не скрывал своей ненависти ко мне. Неужели от того, чтобы броситься на меня с мечом его удерживала только клятва?
— Теперь понятно почему Тагон называл этот дом Диким местом, — продолжал я, — и ты так страдаешь только потому что не смог заполучить его? Неужели ты так хочешь владеть этой старой башней?
Насмешка, прозвучавшая в моих словах, окончательно вывела Марона из себя.
— Когда-нибудь этот дом все равно станет моим, — прошипел он, — мы дворяне всегда получаем то, что хотим. Этим мы отличаемся от самозванцев вроде тебя.
Я удивленно приподнял бровь.
— Да, — продолжал Марон, — я наблюдал за тобой. Хоть все и считают тебя носителем великой крови, но ведешь ты себя, как простолюдин. Поэтому я говорю тебе прямо в глаза — ты не такой, как мы! Пусть у тебя на шее висит амулет, но высокое происхождение надо еще доказать!
Зачем он говорил мне все это? Чего добивался? Неужели мальчишка всерьез рассчитывал на то, что я не вынесу оскорблений и вызову его на бой? Ну уж нет. Я хорошо помнил на что он способен. Одно оставалось для меня загадкой, что он собирался сказать Ругону в случае, если я погибну в поединке? Конечно он бы без труда меня победил. Безобидное испытание в шатре Гамона наглядно показало, что я совершенно беспомощен перед настоящим воином.
