эксплуатация сильных опустошила нервы и тело, и человечество с пугающей скоростью мчится к вырождению и дегенерации. Еще на заре жизни люди начали жгучие поиски счастья, но с каждым днем призрак счастья становится все более туманным и неуловимым.
— «Человек рождается, страдает и умирает» — эта страшная формула стала уже обычной в его высокоцивилизованной стране. В борьбе за кусок хлеба человек порвал с природой, с лесами и степями и бежал, замуровавшись в душной квартире. Человек засел в канцелярии, пошел на закопченный завод — и природа жестоко мстит: средняя продолжительность человеческой жизни с двухсот лет упала до сорока… все государства штыками поддерживают сложившийся порядок и упорно несутся вперед, стараясь опередить друг друга в культурности. Любые новейшие изобретения они неизменно торопятся приспособить для убийства людей на войне, так как иначе их сейчас же поработят более сильные и культурные «цари жизни» враждебных стран…
— Слушай, чужеземец, — сказал наконец дикарь, — во имя спасения нашего народа я умоляю тебя: брось свою вредную работу.
В душе Вильяма Вокса проснулся и заголосил от обиды культурный человек.
— То есть как это — брось?
— А так: все, что имеем, мы снова сделаем общим добром, забудем твои грехи и вновь вернемся к солнцу и радости жизни.
Вильям Вокс побелел и, заскрежетав зубами от ярости, подскочил к дикарю и схватил его за плечи.
— Ты понимаешь, что говоришь, чернокожая собака? — загремел профессор.
…Профессор ушел — разъяренный, хмурый, чуть ли не почерневший.
У журчащего ручейка Вильям Вокс увидел трех дикарей. Они лежали на животах и жадно пили свежую воду.
— Не пейте сырую воду, — зашипел профессор. — Это может привести к желудочно-кишечным заболеваниям.
Один из дикарей обернулся и весело показал профессору язык.
— А-а! — заверещал профессор. — Он еще и издевается! Немедленно отдайте вашу палицу. Не хотите? А разрешение на оружие имеете? Да я вас в 24 часа…
Затем вспомнил, что находится в стране дикарей, плюнул и поплелся в лес — искать материал для строительства лаборатории.
День ото дня в душе профессора росло и ширилось чувство глубокого сострадания к несчастным, лишенным благ цивилизации дикарям, не знавшим даже — тяжко и вымолвить! — ни календаря, ни часов.
— Как же вы узнаете, который теперь час? — допытывался профессор.
— А это нам к чему?
— Как так — к чему? Ну… чтобы не опоздать на работу.
— У нас работой не занимаются. Не по климату. Наелся бананов — вот и вся работа.
Профессор хлопал себя по бедрам и напряженно думал.
И пришел к выводу:
— Дикарей необходимо цивилизовать.
Через два дня состоялось шумное собрание всего племени, и профессор произнес там пылкую речь.
На небольшом помосте, покрытом широкими листьями, сидели на корточках вождь, профессор и самые мудрые члены племени. Вокруг шумели тучи дикарей.
— Высокочтимые господа! — начал профессор.
Дикари запыхтели.
— Уважаемые дикари! Знаете ли вы, что такое жидкость от мозолей?
— Мы даже не знаем, что такое мозоли, — виновато вздохнули дикари.
— Несчастные… А о денежной системе вы слышали?
— Куда уж нам…
— Вот видите. А эти две вещи — деньги и жидкость от мозолей — и есть квинтэссенция цивилизации, которая должна облегчить ваше безрадостное дикарское прозябание. Я хочу осветить вашу жизнь светом цивилизации. Сначала мы построим примитивные мастерские, введем денежную систему, изготовим огнестрельное оружие и будем уничтожать ваших врагов издалека. Мы сварим опьяняющее питье, выработаем законы, стоящие на страже общественного благосостояния, организуем полицию, и она станет ловить и сажать в новенькие тюрьмы преступников. По блестящим рельсам забегают огнедышащие поезда, по улицам ваших деревень помчатся электрические трамваи и бензиновые экипажи. Всемогущая медицина продлит ваши дни, а виски и хороший шантан развеселят ваши души. Правда, для осуществления второй части моей программы нам понадобится помощь моей страны, и я надеюсь в ближайшее время построить большую парусную лодку, поехать на родину и привезти нужных людей и машины… Итак — хотите цивилизоваться?
