которого и в глаза никогда не видела.
Я позволила Жюли увлечь себя из комнаты, и мы спустились по широкой лестнице с перилами из красного дерева, также украшенными не то ангелочками, не то ящерками. Натертый паркет скользил под каблуками новых туфелек, подобранных в тон платью. С непривычки я ощущала себя коровой на льду и шла, придерживая подол и ловя на себе тревожные взгляды служанки. Она семенила рядом, как верная болонка, и я поняла, что девушка никогда не оставит меня одну, значит, и мысли о возможном побеге лучше отложить до поры до времени. Да и куда бежать? Это всего лишь странный сон. Скорее бы он закончился!
Широкий холл украшала резьба: цветы и стебли переплетались в удивительно изящном узоре, над головой позвякивали хрустальные подвески на люстре, и я остановилась, невольно приоткрыв рот, — во всю стену мозаикой было выложено панно, изображающее дракона. Каждая чешуйка сверкала белизной, клыки в ощеренной пасти отливали перламутром, а в глаза были вставлены топазы.
— Как красиво, Жюли! — восхищенно выдохнула я.
Девушка поклонилась, сложив на груди ладони, и ответила:
— Белый Дракон, хранитель вашего рода, моя госпожа. Я счастлива служить дому Кёне и вам.
Потом на ее лицо набежала тень. Не глядя на меня, Жюли поджимала губы, теребила фартук и все порывалась о чем?то спросить, но никак не решалась. Наконец мне стало жаль девушку, я взяла ее под руку и проговорила:
— Не бойся, Жюли. Если ты хочешь что?то мне сказать, самое время сделать это.
Она испуганно кивнула и вся зарделась, а потом тихонько ответила:
— Я бы хотела просить вас, госпожа Мэрион… когда вы выйдете замуж и уедете во дворец его сиятельства, вы могли бы взять с собой свою верную наперсницу Жюли? — она подняла на меня умоляющий взгляд.
Опять эти разговоры про замужество. Ну сколько можно! Я нахмурилась, а девушка неправильно поняла меня, распахнула от испуга глаза и залепетала быстро?быстро, путаясь в словах:
— Простите меня за дерзость, госпожа! Но я так волнуюсь… так волнуюсь за вас. Я росла рядом с вами и не мыслю жизни без вас. Может, со мной вы не будете чувствовать себя одиноко… там, на чужбине. Я знаю, вам будет страшно в этом проклятом логове василисков… а я здесь умру, умру… фрау Кёне забьет меня плетьми или отдаст молодому господину, и он… Нет?нет! Я лучше брошусь в пруд с камнем на шее, чем останусь здесь одна, без вас!
Тут ее голос дрогнул, со стороны потянуло сквозняком, и я поежилась и дернула плечами:
— Да что ты такое говоришь.
Девушка, всхлипывая, схватила меня за руки и продолжила, сбиваясь:
— Если вам суждено покинуть отчий дом, я покину его с вами! И если суждено… суждено погибнуть на чужбине, — теперь слезы ручьями полились из ее глаз, — я склоню свою голову рядом с вами и вместе с вами отправлюсь на погребальный костер!
Вот теперь мне стало по?настоящему жутко. Я вспомнила портрет мужчины в темных очках, угрозу фрау Кёне скормить меня… кому? Вивернам, это я хорошо запомнила. А лучше бы не запоминала, потому что поселившийся в животе страх приподнял свою змеиную голову и приоткрыл зубастую пасть, из которой закапал яд сомнений, разъедающий изнутри. В холле потемнело, золотой дракон притаился в тени, и я в панике потянула девушку за собой:
— Пойдем, Жюли. Конечно, я возьму тебя.
Она бросилась на колени, осыпая поцелуями мою руку и повторяя слова благодарности. У меня внутри все дрожало от плохого предчувствия, корсет нещадно давил на ребра, и в глазах помутилось. Очевидно, чуткая Жюли уловила мое состояние — она тут же поднялась с колен и распахнула двери:
— Выйдем в сад, моя госпожа. На воздухе вам будет лучше.
Такие сады я видела только на картинках. Изумрудные аллеи лучами разбегались от крыльца, у лестницы высились вазоны с нежными розами и гибискусами, белоголовая акация клонила к тропинке кудряшки. Садовник, подравнивающий кусты, остановил работу и замер в поклоне, прижимая к комбинезону большие ножницы. Я неловко помахала ему рукой и заработала встревоженный взгляд служанки. Наверное, не пристало наследнице рода Белого Дракона махать слугам, да?
— Красиво, Жюли, — улыбнулась я.
Девушка расцвела и потянула меня вдоль аллеи.
— До болезни вы здесь любили проводить время. — Она указала на увитую глицинией беседку. — Хотите, я принесу вам незаконченное рукоделие?
Рукоделие? Я вскинула брови. Да я и пуговицу пришиваю, исколов все пальцы в кровь, но теперь получила новый мир, новую семью и новые увлечения. Ничего, со временем во всем разберусь. Узнать бы, что действительно меня ожидает.
Я едва не рассмеялась: да брось, Маш! Это ведь сон, так? Расслабься и получай удовольствие, завтра посмеешься над этим с Юлькой и Артемом.
— Жюли, расскажи мне о его сиятельстве, — осторожно попросила я.
Кажется, девушка уже привыкла к моим бестолковым расспросам, поэтому почти не удивилась, только пугливо обернулась вправо, влево — никого. Она длинно выдохнула, обеими ладонями пригладила темные локоны и робко ответила, глядя в сторону:
