величество еще ни разу его не надела.
— Да ну! — заинтересовалась я. — Гранат — камень влюбленных. Неужели это подарок ярла Эндора?
— Ах, фрау! — воскликнула Жюли. — Не думаете ли вы, что королева…
— Тсс! — Я прижала пальцы к губам, и девушка теперь прикрылась обеими руками, глядя на меня увлажнившимися глазами.
— Об этом молчи, — попросила я служанку. — Ни слова больше, поняла?
Жюли закивала, все еще не опуская рук. Я задумчиво потрогала остриженный локон, вздохнула.
— Если бы можно было посмотреть на этот перстень вблизи, — вслух размышляла я. — Узнать, что на нем написано…
— Но госпожа, — сквозь пальцы с придыханием произнесла Жюли. — Это будет воровством. Гретхен ни за что не пойдет на такое преступление!
— Я не предлагала украсть перстень, — хмуро возразила я.
— А что тогда? — заинтригованно спросила служанка, но я не знала, что ответить.
День быстро клонился к вечеру, закат загустел и погас, небо выцвело, над садом зажглись тусклые звезды. Вот та, кажется, в созвездии Розы? Я улыбнулась, глядя на маленькую искорку. Она так же далека и одинока в безбрежной пустыне, и она тоже ждет своего дракона. Дождется ли?
«Обязательно», — теплом отвечал кулон.
Я верила, что Дитер в своем заточении тоже думает обо мне, поднимая к каменному потолку незрячее лицо, и повторяет мое имя обветренными губами. Мой сильный, мой несломленный, просто мой…
Как доказать его невиновность? Как раскрыть королю глаза на предательство жены? Маленькая зацепка, шкатулка с секретом, не давала мне покоя. Конечно, Гретхен ни за что не пойдет против своей госпожи, даже если та будет трижды предательница, да и мне не хотелось подставлять девушку, которая и так делала для нас слишком много, рискуя собственной головой. Тогда как?
Взгляд упал на стопку белья, которое Жюли приготовила для стирки, да в спешке забыла корзину в комнате. Там были простыни и наволочки, ночные сорочки и ее собственные платья с фартуками, испачканные во время работы в саду.
Идея зажглась в моей голове подобно факелу.
Я выхватила из корзины платье Жюли, приложила к себе. Комплекции мы были одинаковой, обе худенькие и невысокие, и, сбросив сорочку, я тут же натянула на себя наряд горничной. В рукавах оно было немного тесновато, а в талии чуть велико, но я потуже затянула пояс и подбежала к зеркалу. О, этих вещей так не хватало мне в Мейердорфском замке! Я с восторгом осмотрела себя, закрутила волосы в пучок и заколола шпильками. Так! В детстве я неплохо играла в школьных постановках и тут же скорчила подобострастную гримасу и присела в реверансе.
— Что пожелает фрау? — жеманным, не похожим на собственный, голосом пропищала я и рассмеялась.
Конечно, рыжие волосы и слишком чистое лицо выдают меня с головой. Тогда я подбежала к остывшему очагу, вымазала ладони в саже и нанесла на щеки несколько полос, потом провела по волосам.
— У нашей дуры ни лица ни фигуры, — сказала я своему отражению, уперев руки в бока. — Ах ты, замарашка! Настоящая Золушка!
Высунув язык, скорчила отражению рожицу. В это время распахнулась дверь.
— Госпожа! — послышался голос Жюли. — Я оставила тут корзину с бельем, позвольте…
Я резко повернулась.
Бедная девушка заверещала и отступила к двери. На ее лице отразился неподдельный ужас, она подняла ладони к глазам и смотрела на меня сквозь пальцы, покачиваясь и дрожа всем телом, готовая вот-вот дать стрекача.
— Бу! — сказала я, как в детстве, и подалась навстречу.
Жюли заорала и замолотила в дверь, точно забыла, что она отперта.
— Помогите! — визжала она. — Воры! А-а!
Я испугалась, как бы сюда не сбежалась вся королевская рать, поэтому сразу же прекратила представление и позвала успокаивающе:
— Жюли, милая! Это же я! Мэрион!
— Грабят! — не прекращала голосить девушка, молотя кулачками в дверь. — Га-анс!
— Да это я! — Решительно подойдя к ней, я взяла ее за плечи.
Жюли брыкнулась, и я едва увернулась от удара.
— Посмотри на меня, — приказала я. — Давай, ну!
Жюли всхлипнула и замотала головой. Потом в ее глазах отразилось непонимание, потом узнавание.
— Госпожа? — прошептала она и открыла рот.
Я выхватила из корзины первую попавшуюся тряпку — ею оказался садовый фартук — и обтерла лицо. Девушка задержала дыхание, глядя на меня во все глаза, потом медленно качнула головой.
— Что-то мне нехорошо, — пролепетала она. — Госпожа, на миг мне показалось, что на вашем месте, не к ночи будет помянут, стоит нечистый, с мордочкой, как у арапчонка, и в моем собственном платье!
