разных местах умело расставлены мраморные статуи.
Покинув этот зал, попадаешь в длинное овальное помещение, теплое, но не чрезмерно, чтобы подготовить тебя к жаркому воздуху. Затем – нарядная комната, оборудованная всем необходимым, чтобы массажисты натерли тебя маслом с ног до головы. Эта комната переливается разноцветным мрамором; она самая красивая из всех и специально предназначена для того, чтобы не спеша расслабляться в ней в одиночку или за беседой с друзьями. За ее дверью, обрамленной фригийским мрамором, можно заняться на воздухе физическими упражнениями. Следом попадаешь в парную, стены которой изукрашены пурпуром, а внутри три горячих бассейна. Когда жар становится невыносимым, ты выходишь из парной в прохладу другого помещения. Каждое помещение обладает гармоничными пропорциями, там царит солнечный свет и хороший вкус. Время течет неспешно, а следить за ним позволяют два устройства: солнечные часы и водяные с громким звуком.
В этих гигантских императорских банях ты найдешь все, что душе угодно: мытье, массаж, поэтические чтения, приятные сады для прогулок, библиотеки и места, где продают еду. К сожалению, не все бани так роскошны. Если вдуматься – что такое мытье, по сути дела? Всего лишь масло, пот, грязь и жирная вода. Шум в помещении может быть оглушительным. Когда мускулистые мужчины размахивают свинцовыми гирями, воздух полон вдохов, выдохов и натужного кряхтения. Если кому-то делают дешевый массаж, ты слышишь, как по нему колотят. Или какой-нибудь пьяница затеет ссору, или поймают вора, или найдется любитель петь в ванне, и все это – под плеск от прыжков в воду.
Хуже всего мужчины, которые выщипывают волосы у себя подмышками и на ногах, и бесконечные крики разносчиков, продающих напитки, сосиски и пирожки, – каждый кричит свое, особенное. И обязательно найдется одна женщина-качок! Сначала она работает с гирями, а потом заявляется к массажисту, и он прикасается к ней руками и даже растирает ее ноги. Наконец она отправляется в парную и сидит там, потея, среди шумной мужской толпы. Она выпивает два больших кубка вина просто для аппетита, на пустой желудок, а потом вызывает рвоту, чтобы можно было начать заново. Отвратительно!
И, как будто всего этого мало, вокруг вас так и вьются желающие получить приглашение на обед и бесплатно поесть за ваш счет. Они льстят, они поднимают ваше упавшее полотенце и, даже будь оно грязнее детского слюнявчика, уверяют, что оно белее снега. Когда ты расчесываешь свои редеющие волосы, они утверждают, будто твои кудри подобны роскошной шевелюре Ахилла. Они утирают тебе пот. В конце концов, вытерпев без меры таких докучливых трюков, ты сдаешься и приглашаешь их.
Есть у бань и неприглядная изнанка. Кражи – постоянная проблема: снятая одежда – легкая добыча для потенциального вора, особенно если твои рабы ленятся за нею приглядеть. Помню, мне рассказали забавную историю: однажды в бане два разных человека, один незнакомец, а второй – известный вор, просили остроумца одолжить пемзу. Первому он отказал со словами: «Прости, но я тебя не знаю», а второму – «Прости, но я тебя знаю». И непременно есть и такие, кто ходит туда в поисках любовных приключений.
Некий ревнитель традиций, чье имя я не назову, вечно критикует новые веяния и все «недостаточно римское». Но когда мы вместе ходим в баню, он не спускает глаз с молодых мужчин, и при этом его взгляд всегда устремлен ниже пояса. А в местных банях я как-то видел граффити, где говорилось: «Апеллес, лакей императора, и Дехтер обедали здесь и трахались». Даже императорские слуги делают это!
После купанья необходимо хорошо поесть. Если можете, пригласите к обеду друзей, а не проныр из бани. Бич римской жизни – это количество приглашений; человек получает их так много, что порой один или более гостей просто до тебя не добираются, предпочтя что-нибудь иное. Это очень раздражает, и я часто на следующее утро пишу таким людям письма, чтобы выразить недовольство. Я без всяких обиняков говорю, что принимать приглашение и не приходить – возмутительно, и угрожаю выставить им счет за приготовленную еду и открытое вино. Я перечисляю, что именно было приготовлено: салат-латук, три улитки, два яйца и ячменный пирог, а также морские ежи, желудки свиньи, сладкое вино и даже немного снега (знаете, какой он дорогой?). Затем оливки, свекла, тыквы, лук и тысяча других столь же вкусных лакомств, не говоря об увеселениях. Были наняты декламаторы стихов, музыканты и плясуны из Кадиса. Возможно, вы где-то получили обед роскошнее, пишу я, но точно не провели вечер приятнее – веселее и непринужденнее.
Я стремлюсь, чтобы мои обеды были умеренны. В этом отношении нет лучше примера, чем сам великий император Август. Он всегда ел немного, причем простую пищу. Любил грубый хлеб, свежий творог из коровьего молока и зеленые фиги. Он не дожидался определенного времени, но слегка перекусывал, как только ощущал голод. Я видел в архиве сената одно из его писем, где он упоминает о своей манере есть: «В повозке по дороге съел немного хлеба и несколько маленьких фиников». В другом письме говорится: «Вернувшись в носилках домой, я съел унцию хлеба и несколько изюмин». А вот как он описывает свою трапезу в банях: «Ни один иудей, дорогой Тиберий, не постился так в субботний день, как я сегодня. За все время в банях я съел только два печенья, а затем меня принялись натирать маслом».
Он был настолько равнодушен к пышным пирам, что порой даже обедал в одиночестве. Случалось, он ел до прихода гостей, приглашенных к обеду, иногда – после того, как они уйдут; а во время застолья все внимание посвящал беседе, к еде же иной раз и вовсе не притрагивался.
К сожалению, наши императоры также дают нам много примеров того, как есть не следует. У Вителлия аппетит был непомерным, зато правление – коротким. Он жить не мог без роскоши и излишеств и ел по три, а иногда по четыре раза в день: завтракал, обедал, ужинал, а под конец закатывал пьянку. В него так много влезало потому, что он умел регулярно вызывать у себя рвоту. Дабы сэкономить на роскошных яствах, он сам напрашивался на обеды к друзьям и прочим богатым людям, требуя, чтобы еды там было не меньше, чем на четыреста тысяч сестерциев. Самые одиозные из таких обедов устраивал
