телосложения, с небольшой бородкой, усами. Одежда — свободного покроя, серая рубашка навыпуск, штаны заправлены в чёрные сапоги.
— Ну что, таны жулики, воры и насильники? Здесь, как я понимаю, нет ни одного здорового человека, иначе бы вы были на пути к полям сражения. Ну что же, судьба вам даёт шанс, хоть маленький, но выжить. Покажете себя на соревнованиях, справитесь с заданием, вас отправят на каменоломню подыхать. А подохните здесь — забудут о вас через минуту. Что рожи скривили? Нарушать порядок — можно? Совершать преступления — можно?
Я слушал этого человека и у меня по коже прокатывали волны холода. Это что же за дебилы проживают в этом государстве? Да это королевство нужно разрушить, не оставить даже камня на камне. Зачем людей убивать? Ответ на свой вопрос я сразу же получил от пожилого мужчины:
— Вы думали, что вас кто-то будет содержать и кормить? Да кому вы нужны? Больные преступники никому не нужны. Это лишняя обуза для любого государства. Ладно, смертники, смотрите сюда.
Мужчина подошёл к стене, на которой висел лист бумаги. На нём был изображён лабиринт. Условно, конечно, но такие рисунки я часто встречал в книгах и учебниках.
— Маги-природники для каждой из пар, на которые вы разобьётесь, будут выращивать кустарник в форме лабиринта. Процесс выращивания происходит очень быстро — две — три минуты. Нет лабиринтов похожих, и не надейтесь. Два человека одновременно попадают в лабиринт, им даётся время, чтобы достаточно удалиться от входа. Потом в лабиринт пускают дикое голодное животное. Да, забыл сказать. Предварительно у вас на спинах сделают надрезы. Что бы зверь почувствовал запах крови.
Люди в комнате зашевелились, начали возмущаться. Мужчина подошёл к окну, стал дожидаться, когда уляжется шум.
— Всё, успокоились? В общем так. Как вы пройдёте лабиринт — ваше дело. Хоть по воздуху перелетайте через кусты, хоть эти кусты с корнем вырывайте и пробивайтесь к выходу. Правил нет. Кто остался живой, того судьба будет зависеть от зрителей и Королевы. Всё понятно? Встали и пошли за мной, смертнички!
Я смотрел в спину этому пожилому мужчине, по-моему Никлуру, и думал, что для него мы уже не люди и не живые существа. Мы для него уже покойники.
Где-то в глубине меня прозвучал тревожный звоночек и характерный звук трескающегося льда. Я для себя решил, что там, где соберутся десятки тысяч, так называемых людей, я себя уже сдержать не смогу. Да и не хочу я этого делать!
Глава 8
Местное светило неумолимо приближалось к своей наивысшей точке над горизонтом. Инвур посмотрел на Герду, которая встала в стойку, шерсть на её загривке поднялась дыбом, она зарычала в сторону леса.
— Герда, ты чего переполошилась? Девочка, успокойся.
Герда не хотела успокаиваться, она всеми силами старалась привлечь внимание человека к тому, что что-то страшное и ужасное приближалось к поляне, на которой был разбит лагерь. Лошади оторвались от зелёной сочной травы, подняли головы, тревожно заржали.
— А вот это уже серьёзно. — задумчиво произнёс Инвур, обращаясь к Люфу. — Ты как себя чувствуешь? Давай-ка потихонечку сворачиваться, друг мой. Не нравится мне поведение наших животных.
Люф хотел сострить насчёт «друг мой», но посмотрев на внимательное и очень серьёзное лицо некроманта, молча встал с войлочной подстилки, начал собирать вещи. Альда тоже попыталась встать с лежанки, но лицо её побледнело, она опустилась вниз, прикусив губу.
Инвур погрозил ей пальцем, потом, улыбнувшись, сказал:
— Альда, в тебе — дух бойца, но спрячь его куда-нибудь подальше на несколько дней. Тебе нужен покой. Выпей бульон, пока его не прикончил наш маленький обжорка Люф.
Альда улыбнулась, Люф сдвинул брови, но налил в глубокую тарелку бульона, отнёс его девушке.
— Инвур, балабол, что-то серьёзное случилось, как думаешь? — спросил карлик, подойдя к Инвуру, который расставлял на траве уже всем знакомые свечи-пирамидки чёрного цвета. Инвур посмотрел в небо, на лес, затем ответил:
— Животные, Люф, всегда чувствуют приближение природного катаклизма. Посмотри на нашу собачку, на лошадей. Или что-то случится с природой, или что-то страшное движется в нашу сторону по лесу. Сейчас я постараюсь провести обряд единения с любой птицей, которую получится захватить моей энергетикой, а там посмотрим. А ты, мой друг, продолжай вещи собирать, продолжай. Что-то мне тревожно на душе.
В подтверждении его слов, Герда залилась лаем, постоянно оглядываясь на человека и удивляясь его беспечности. Она всем видом говорила: хозяин, ну как же так, я разрываюсь на части, предупреждаю тебя о беде, а ты…..всё играешься со своими маленькими огонёчками. Ну разве так можно, хозяин?
Люф, хоть и была у него остаточная боль от ранения и неприятные ощущения в области спины, только прибавил в скорости. Он собирал вещи и
