оставался слишком близко, а спасительный остров с бункером — где-то безнадёжно далеко… Но, конечно, это только казалось. И они шли, ничего другого не оставалось. Преодолевали метр за метром, каждое мгновение ожидая пришествия неотвратимого рока.
Который, конечно же, пришёл опять. После очередного сна остались Евген, Валера и Вера. Небо просто кишело тварями. Схоронившись под камнем, троица выживших долго пережидала, когда они наконец разлетятся по своим делам.
— Надо двигаться быстрее. Такими темпами нас всех засосёт прежде, чем пройдём хотя бы половину пути.
— А и правда, ёмана, — Евген скинул рюкзак прямо в воду, и пошёл вперёд.
— Эй, ты чего?
— Да тащиться с тобой, это же наверняка сдохнуть, ёмана. Ты уж прости, мы с самого начала вместе… Но, согласись, так все помрём, а так хоть я выберусь.
— А… Ну хорошо. Давай, двигай. Если что, скажешь нашим, где мы. А браслеты оставь. И Тимура бреслеты тоже. Нет-нет, даже не думай, ты у меня на прицеле. А я на взводе. Застрелю, ни секунды не задумываясь. Да, да, туда и клади… Давай, пошёл! Удачи тебе… «Друг».
Валера проводил взглядом резко ускорившегося и опасливо поглядывающего через плечо Евгена, и убрал пистолет в кабуру. Тяжело подошёл к оставленному рюкзаку. Конечно, тащить и Веру, и всё это, было тяжелее вдвойне… Но оставлять ценную ношу ненадёжному товарищу казалось безумием.
— Это всё… Конец?…
— Нет же! Только начало!
— Следующий сон… Надеюсь, это буду я…
— Не говори так!
— Почему?… Если заберёт тебя… Всё равно… Без шансов. Сама-то не уйду… А если меня… Тебе будет легче… Донесёшь браслеты…
— Ничего такого не будет. Дойдём до конца вместе, — Валера сказал, как мог, уверенно. Понимая, что врёт.
И, заскрипев зубами, кинулся вперёд, загребая воду руками и оскальзываясь на склизких камнях. Закончить вот так, почти добравшись до финиша, когда почти получилось вернуть всё потерянне и исправить всё испорченное… Это казалось жесточайшей насмешкой судьбы.
Он пёр вперёд с остервенением, боясь больше всего на свете, что не успеет. Что приступ сонливости догонит, оборвав на полпути, поймав на полувздохе… И позади осталась уже значительная часть дороги, когда это всё-таки случилось.
— Кажется, начинается… Я хочу спать…, — Произнесла она тихонько, с еле скрываемым страхом и обречённостью в голосе.
— Нет!
— Теперь всё… Проснётся один… Надеюсь, ты…, — Медленно, девушка начала обмякать.
Последним рывком забросив себя на казавшийся неприступным и совершенно гладким валун, Валера полоснул ножом по верёвкам, и уже слабеющим движением повернулся к Вере. Девушка смотрела на него и улыбалась.
— Прощай…
Не отвечая, поцеловал её. Глаза у самого уже тоже слипались, мозг отчаянно отказывался соображать, а тело — повиноваться. Но сдаваться не хотелось. Из последних сил подхватив драгоценную ношу, Валера начал толкать её вперёд, к глубокой расселине, сам будто продираясь сквозь густой вязкий туман. Хотя, почему вроде — реальность, казалось, уплотнилась, охватывая со всех сторон и мешая двигаться. Приходилось контролировать каждое усилие, каждую мышцу. Все они так и норовили расслабиться, предать хозяина — будто уже давно капитулировали коварному врагу.
Конечно, это была агония. Несмотря на всю силу воли и нежелание отступать, болезненный сон одолел… Да и, на самом-то деле, не намного больше он смог продержаться, по сравнению со Верой — какие-то жалкие секунды. Уйти от неведомого возможности не было. Но он всё же затолкал безвольное тело ведьмочки в уютную и кажущуюся хотя бы чуть более безопасной расселину, и заслонил вход туда своим телом. Ничего не соображая уже, не задумываясь о рациональности, действуя едва ли не на рефлексах.
Пробуждение после этого было паршивей всех тех, что были раньше. И не из-за физических проявлений. А потому, что он остался один. Два браслета одиноко лежали в расщелине. Положив их в рюкзак, окинув взгядом ненавистное багровое небо, Валера с места сорвался на бег. Последний шанс! Он либо успеет, и тогда ещё можно всех спасти… Или это стопроцентный конец.
По дороге попались куски пенопласта, с браслетами Евгена, и отправились в кучу к остальным. Валера подавил желание пройти мимо, сделав вид, что не заметил. Он не забудет, нет. Но вот так оставлять человека, вместо того, чтобы дать ему шанс избежать вечного забвения… Нет. Это слишком.
Снизу были всё те же опостылевшие скользкие камни, сверху — реющие над головой пугающие тени и клубящаяся красная туча, разросшаяся уже от горизонта до горизонта, а внутри всё заполнила опустошённость и теплился крохотный огонёк праведного гнева. Направленного на тех, кто устроил всё это. Это, наверное, было последней живой эмоцией.
Валера не помнил, как добрался. Не помнил, что ему говорили, как его встречали. Запомнил только слова ведьмочек, что те не видят призраков никого из тех, кого он спасал. А также то, что никто не может запустить процесс возрождения для принесённых браслетов. Собственные, Валерины, тоже больше не отзывались, будто умерли.
