неожиданно для себя спросила:
– Значит, виконта лечили именно этими ягодами, когда он принес меня в замок? Он ведь был сильно ранен.
Лишь закончив фразу поняла, что сказала не то, но дворецкий, воспитанный лучше, чем сама Бенара, сделал вид, что не заметил и произнес, глядя куда-то вдаль:
– Совершенно верно, миледи. Настой готовится долго и трудно. С десяти кустов получается всего одна маленькая бутыль. Поэтому ценность его в разы больше даже слитка золота. Но, несмотря на великолепный вид ягод и чудодейственные свойства, есть их в свежем виде я бы не рекомендовал.
– Почему? – спросила я и снова подумала, что слишком нетерпелива для будущей принцессы.
Альре снова пропустил мою простоватость и сказал:
– Ягоды очень кислые и терпкие. Хотя это, конечно, на любителя.
Я с сожалением окинула взглядом перламутровые гроздья, которые словно манят, чтобы к ним прикоснулись, но трогать ягоды не стала, рассудив, что итак проявила предостаточно несдержанности перед управляющим.
– Позвольте пройти дальше, принцес…, – произнес Альре, запнувшись, но тут же исправился: – леди Гриндфолд.
Я смущенно потупилась и кивнула, готовая следовать за ним, а Альре счел необходимым пояснить:
– Вскоре все здесь будут обращаться к вам, не иначе, как "ваша светлость", "ваше высочество" и "принцесса", я же называю вас мысленно именно так и только так с первого момента, как увидел.
– Благодарю, Альре, – смущенно пробормотала я.
– Не стоит, леди, – сказал управляющий и тепло улыбнулся, от чего вокруг глаз пролегли лучики морщин, озаряя его открытое немолодое лицо. – Жизнь научила меня разбираться в людях. А вы – именно та принцесса, которую Черная Пустошь так долго ждала.
Я не нашлась, что ответить на такую откровенность и снова кивнула, на этот раз присев в книксене. Тяжесть в груди стала немного легче, налитые свинцом и ватой руки и ноги показались чуть менее непослушными, а в глазах непростительно защипало.
Альре снова устремился вперед по аккуратной, выложенной цветной мозаикой алее, и я поспешила за ним, стараясь охватить взглядом все растения, что встречаются по пути.
Мы миновали пышные, похожие на кудри, кусты с россыпью нежно-голубых плодов, напоминающих по форме клубнику, и Альре пояснил, что для выведения растения, из которого получают затягивающий раны порошок, его высочество лично ездил в далекую экспедицию в Потерянные Земли.
Заметив недоумение на моем лице, Альре пояснил:
– Потерянные Земли не сказка, миледи. Просто не каждый способен найти их, а также пересечь границу. Да и тамошнее население славится крайней жестокостью и непримиримостью к чужакам.
– Зачем же его высочество подвергал риску свою жизнь? – удивилась я. – Эти кустики, конечно, невероятно милы, и ветки трепещут на ветру, словно кудри ребенка, но все же…
Альре постарался скрыть усмешку и продолжил объяснение:
– Потерянные земли расположены на особых тектонических плитах… Тектонические плиты, миледи, это…
– Я знаю, что такое тектонические плиты, Альре, я читала о них в книгах по географии, – перебила я, подумав при этом, что хорошо бы почитать географические фолианты побольше и повнимательнее.
– Так вот, порода тектонических плит Потерянных Земель щедро сдобрена алхикамом, миледи. Именно поэтому многие растения, произрастающие там, обладают чудотворной силой. Порошок, который мы получаем, растирая эти плоды специальным способом, обладает свойством мгновенно затягивать раны, не оставляя даже следов на коже. Попробуйте, принцесса, сами, и подивитесь твердости этих плодов.
Я кивнула, и осторожно дотронулась до растения. Зеленые листья мягкие, словно локоны младенца, а маленькие голубые плоды твердые, как алмазы.
– Как это возможно? – восхищенно воскликнула я и хлопнула в ладоши. – Это же так интересно! Нам не рассказывали о таком в аваронской школе…
– Маги решают возникающие сложности иначе, леди, – подтвердил Альре. – Но волшебство не везде доступно. Здесь же, особенно до воцарения Черного дома, постоянно шли военные действия, и люди часто калечились и умирали от мучительных ран. Когда его высочество добился устойчивости Черной Пустоши, он лично организовал экспедицию за этими и другими лекарственными растениями, и наша смертность резко сократилась.
Словно не замечая моих широко распахнутых глаз и приоткрытых от изумления губ, Альре повел меня дальше, попутно рассказывая о гигантских, в несколько обхватов, буковых деревьях и нежной поросли мха, который располагается в специальных мраморных чашах. О розовых и сиреневых кустах, о белых, как снег, низкорослых деревьях.
Когда шагнули под сень кудрявого вьюнка, чьи побеги тянутся по натянутым веревкам, Альре остановился и пояснил:
– Побеги этого винограда доставлены с гор Эльфарии, миледи. Его высочество лично занимается выведением этих растений, добиваясь, чтобы виноград, привыкший к горной местности, мог комфортно расти и в низинах, как здесь.
