– Спасибо. Я не хотела… Я случайно споткнулась. Я не… Я не хотела давить цветы.
– Неуклюжий маг, – повторил древень. – Иди за мной. Я выведу тебя.
Он вновь двинулся по лесу, как корабль сквозь волны. Я поспешила следом и, пользуясь его разговорчивостью, сказала:
– Мне говорили, что это опасный лес. Но вы не похожи на того, кто причиняет зло другим.
Древень помычал, хотя звук больше напомнил ветер в трубе, и сказал:
– Зло? Я не понимаю тебя, маг.
– Ну… – протянула я, пытаясь прикинуть, как объяснить древнему дереву, что это значит. – Зло это когда причиняют вред.
Древень прогудел, и мне показалось, он попытался смеяться.
– Значит, люди зло, – сказал он.
– Почему? – изумилась я, ошарашенная таким выводом.
Исполин приподнял ветку, которая слишком низко нависла на пути, но так бережно, словно она хрустальная. А когда я прошла, так же бережно опустил обратно, расправив листья и молодые побеги.
– Ты сказала, маг, что зло это вред, – произнес древень, продолжая движение сквозь лес. – Люди приходили сюда, вырубали деревья, ломали цветы, собирали ягоды с кустов, но не давали им вновь расти. Они жгли костры, убивали зверей и детенышей. Это вред?
Я, не ожидая такой рассудительности от дерева, протянула озадаченно:
– Э… Да. Определенно, это вред. Нельзя убивать детенышей.
– Значит, – продолжило существо гулко, – если верить твоим словам, люди зло.
Мне хотелось возразить, но вывод исполина показался таким логичным, что озадачилась, не зная, как очистить доброе имя людей. Спустя пару минут, наконец, сказала:
– Но как это может быть? Люди ведь считают, что твой лес – зло.
На плечо древня села крохотная птичка со светящимся хвостом. Он так сияет, что вокруг образовалось мерцающее облачко. Птичка чирикнула и упорхнула, оставив искристый след в полумраке.
Древень перешагнул бревно, которое мне пришлось перелезать, и произнес:
– Я сказал о людях, чтобы ты поняла – людское понимание добра и зла размыты. Для них добро – срубить мои деревья, а для меня – изгнать и наказать их за содеянное.
– Но меня ты не наказываешь, – отозвалась я и вздрогнула, боясь, что после сказанного он передумает и отправит меня к кровожадным зверям. – Я же тоже из людей.
Но древень скрипнул плечами и проговорил:
– Ты не людь. Ты маг.
– Это не совсем… – попыталась сказать я, чтобы пояснить принадлежность магов и людей к одному племени.
Но исполин меня перебил.
– Маги отличаются от людей. Вы такие же магические существа, как и мы. Магические существа должны помогать друг другу.
В голове мелькнула мысль, что уже где-то слышала эту фразу, но додумывать не стала потому, что следом за ней сразу всплыл образ Каравары, который только и ждет, чтобы провозгласить себя властелином магии.
– А Каравара? – спросила я. – Вы его не боитесь?
– Кого? – переспросил древень гулко, в который раз распугивая зверье вокруг.
Я пояснила, стараясь донести всю суть опасности хозяина льда:
– Он живет на севере, и слава светлым богам, тепло сдерживает его. Пока. Но это очень опасный… Опасное… Создание. Он жаждет впитать всю магию и стать полновластным хозяином мира.
Послышалось кряхтение, и теперь я была уверенна, древень смеется, хотя смех больше похож на скрип двери, гул ветра и треск сучьев.
– Моему лесу много тысяч лет, маг, – сказало существо. – Он стоял, когда эльфов еще не было, стоял, когда они появились и увидели свои лучшие дни. Стоял, когда они ушли. И будет стоять, когда твоя Каравара вместе с людьми исчезнет. Мой лес – это начало магии. Ее природная суть. Ее не поработить и не впитать, как нельзя поработить солнце, воду и саму мать природу.
– Значит, вам не страшно? – изумленно спросила я.
– Я не понимаю, что это значит, – ответило существо. – Мы пришли.
Он поднял корявый палец и указал в сторону, где между деревьями виднеются дома и торчит крыша молельного дома, из которого сбежала от охраны.
– Но почему вы мне помогли? – спросила я, понимая, как не вяжутся рассказы виконта и моя встреча в лесу. – Почему?
– Ты маг, – просто ответил древень. – Женский маг. А значит, уже часть моего леса. Я защищаю свой лес.
