обещаю накормить вас бульоном и сахарным сиропом, пока же придется потерпеть.
Обжигающая горечь проникла внутрь, заставив дернуться. Я с обидой посмотрела на господина Мишеня, но тот только пожал плечами, всем видом показывая, что ничего не поделать.
Я хотела сказать, что надо предупреждать о такой гадости, но рот не открылся, а я тут же провалилась в глубокий сон.
***
Когда открыла глаза в следующий раз, за окном все еще было темно. Я подумала, что должно быть, после случившегося сон мой слишком поверхностен и прерывист.
– Неплохо, леди, неплохо, – сказал господин Мишень. – Сутки крепкого, здорового сна – как раз то, чего вам недоставало. Я, правда, думал, что двенадцати – четырнадцати часов будет достаточно, но вы, должно быть, были излишне истощены накануне произошедшего.
– Я чувствую себя сильной, – солгала я и закашлялась, прочищая горло после долгого сна. – Как себя чувствует господин виконт?
Пока лекарь осторожно, словно хрустальную, приподнимал меня и подкладывал под спину подушки, чтобы могла сесть в постели, он, по своему обыкновению, ворчал.
– Самоубийца ваш виконт, – сообщил он. – Знал бы, пальцем не пошевелил, пусть бы сам себя зашивал да перевязывал. Может, узнал бы, каково это! Знать, сколько сил на пациента потрачено, который вместо того, чтобы соблюдать постельный режим, скачет по ночам!
Мои глаза округлились, и лекарь, поморщившись, пояснил.
– Ну не по ночам, какая, к Асклепию Целителю разница! Я ему человеческим языком объяснил, что нужно лежать в постели, неделю, как минимум. Так нет же! Вчера, как проснулся, умотал куда-то, весь день его не было, недавно только пришел, спит, будь ему не ладно. Знал бы – и не подумал бы спасать, зачем! Когда человек так стремительно тянется к собственной кончине!
Я уже начала привыкать к манере господина Мишеня изъясняться и не обиделась на излишнюю экспрессивность в адрес виконта. Напротив, судя по моему самочувствию и тому факту, что виконт спустя ночь после жутких ранений встал на ноги, можно понять, что господин Мишень свое дело знает, и как маг-целитель, и как лекарь.
– Спасибо, – сказала я, когда господин Мишень водрузил на мой прикроватный столик пиалу с горячим бульоном и заявил, что пока все не съем, от меня не отстанет.
Наблюдая за тем, как я ем с видом заботливой, но очень строгой наседки, господин Мишень пожурил меня:
– А где, позвольте узнать, ваш питомец? И не надо мне говорить, что у вас его нет. У мага вашего уровня должен быть, как минимум, дракон- нетопырь. Что же вы, леди? Мало того, что разлука с питомцем вредна для вас обоих, так еще и верхом неблагоразумия было прибыть сюда без него!
– Вы правы, господин Мишень, – тихо сказала я. – У меня нетопырь, и его пришлось оставить в Черной Пустоши… По независящим от меня обстоятельствам.
Целитель нахмурился, но ничего не сказал, только укоризненно покачал головой, сетуя то ли на меня, то ли на обстоятельства.
Процесс поглощения пищи так измотал, что когда господин Мишень убрал столик и пустую пиалу, я ощутила, как меня клонит в сон. Снова выпив того самого лекарства, которое, как оказалось, творит настоящие чудеса, я заснула.
Мне снился странный сон, как будто я цветок, и садовник поливает меня из лейки с такими крохотными дырками, что до меня почти ничего не долетает.
– Еще немножко, – пробормотала я. Потом потянулась к живительной влаге всеми лепестками и проснулась.
Сразу же обнаружила, что за окном уже день, а воздух в комнате жаркий, полуденный.
Капли воды мне не приснились: мистрис Дежу, стараясь ступать на цыпочках, распыляла в покоях ароматную воду с помощью какого-то хитрого приспособления, похожего на конструкцию из бутылька, трубки и груши.
– Ох, простите, милая, я вас разбудила, – пробормотала она, виновато улыбаясь. – Я старалась, чтобы не попасть на вас, но, должно быть, ветер… Как вы себя чувствуете, миледи?
– Намного лучше, спасибо, – поблагодарила я. – А что это у вас?
– Это? – переспросила мистрис Дежу и посмотрела на приспособление с таким удивленным видом, словно оно только что появилось в ее руках. – Ах! Да мы же здесь боремся с сухостью воздуха и жарой, как можем. То, что эта половина особняка выходит на Селену, спасает, конечно, но в полдень воздух особенно густой и злой. Вот, мой малыш Карл и выдумал. Нажимаешь, и под давлением вода распыляется на маленькие струи, которые увлажняют воздух.
Сердце кольнуло, стоило услышать о муже, но острая боль тут же сменилась нежностью. Я подумала, что он, как и обещал, продолжает держать меня и заботиться с такой любовью, на которую был способен только он…
– Вы, должно быть, голодны, миледи? – спросила мистрис Дежу немного виновато.
Я улыбнулась.
– Я чувствую, что съела бы некоего мифического слона, о котором как-то рассказывал господин виконт. Но сначала посещу омывальную.
